Рассказы из моего сборника "Скоровские истории" закончились. Сегодняшний рассказ будет из сборника "Шесть часов утра". Он был написан совместно с Павлом Гушинцом. Его рассказы я публиковать не буду. Захочет - сам их покажет. Я ознакомлю вас только со своей часть.

На радость некоторым людям, машинки с обложки книги "Скоровские истории" я не буду пока показывать. Теперь картинка сменится.

Однажды ночью, во втором часу, дают мне вызов — судороги у женщины 39 лет. Выезжаем.

 В прихожей встречают две девушки. Младшей, как потом выяснилось, было 17 лет. Показывают в сторону комнаты, где пациентка с судорогами лежит:

— Мама там.

 Но сами в комнату вслед за мной не заходят. Из коридора заглядывают. В комнате на кровати лежит женщина и бьется в судорогах. Вернее сказать — очень старательно изображает их. Мне ее даже жалко стало. Так-то это очень утомительно лежать и дергаться. И, наверное, ужасно скучно. Поэтому долго созерцать это представление я не стала и сказала:

— Ну все. Хватит. Это не судороги. Судороги я видела, и не один раз. Так что прекращайте.

 Женщина тут же перестала дергаться. Видимо, и впрямь устала. Замерла, как будто без сознания. Лежит. Глаза зажмурены. Я обращаюсь к женщине:

— Рассказывайте, что случилось? Что беспокоит?

 Женщина молчит, глаза не открывает. Тогда я поворачиваюсь к девушкам, что из коридора в комнату заглядывают:

— Рассказывайте вы. Был конфликт? Поругались?

 И девушки рассказали. В основном рассказывала старшая. Младшая сестра ушла на дискотеку и вернулась в час ночи. Мама стала ругать дочь. Дочка огрызаться. Мать ударила дочку по лицу. Девушка ответила тем же. Тогда мама упала в кровать, и у нее начались «судороги». Девушки испугались и вызвали скорую. Я повернулась к женщине, попросила ее открыть глаза. Женщина лежала и не шевелилась — глаза крепко зажмурены, ресницы дрожат. Я измерила пациентке давление и говорю:

— Давление хорошее. Я прекрасно вижу, что вы не в обмороке. В общем, так: либо вы открываете глаза и разговариваете со мной, либо я уезжаю.

 И женщина открыла глаза. После этого я продолжила осмотр и опрос пациентки. Та жаловалась на слабость. Окончив осмотр и сняв ЭКГ, я сообщила, что здоровью женщины ничего не угрожает. А потом меня понесло:

— Вы почему так поступаете? Что за манера — за чужой счет свои проблемы решать? А что только в скорую позвонили? Надо было еще в полицию, пожарным и в Горгаз! Все службы надо вызывать. Почему только скорая должна страдать?

 Девочки захихикали.

— Вам весело? А мне нет! — возмутилась я.

 Я вновь повернулась к женщине:

— Слышали сказку про мальчика-пастуха, который все кричал «Волки! Волки!»? А потом и на самом деле пришли волки да съели мальчика. И все потому, что люди перестали ему верить и не пришли на помощь. Вот и вас это ждет. Девочки перестанут вам верить, если будете и дальше так себя вести. И когда вам действительно станет плохо, они просто уйдут и не будут скорую вызывать. Это так — для размышления.

 На этом я закрыла ящик, взяла кардиограф и пошла на выход. Уже возле дверей я обратилась к девочкам:

— Мама ваша вечно жить не будет. Настанет момент, и она умрет. О чем вы будете вспоминать у ее гроба? О том, как ругались и драки устраивали? Хорошо это? Задумайтесь.

 Больше я на этом адресе не была. Как дальше сложилась жизнь этой семьи, я не знаю. Но искренне надеюсь, что мои слова заставили их задуматься и помогли измениться в лучшую сторону.

У одной моей знакомой был чрезвычайно значимый муж. Все, что делал он, было априори важно, правильно и прекрасно. Все, что делала она, не дотягивало до высочайшей планки благородного супруга.

- Зарплату прибавили? Да все равно копейки. Это так, не зарплата. Что она есть, что нет ее. Сидела бы лучше дома, детьми занималась. Зачем ты их рожала? - Борщ сварила? Ну так себе. Поучилась бы где-нибудь на курсах кулинарных. - Пошла на курсы вышивания? Бесполезное занятие. Говорил же, лучше кулинарные, готовишь ты слабо.

- Похудеть бы тебе. И волосы подстриги, что ли. Вид неопрятный. - Зачем ты подстриглась? Тебе не идет. Отращивай. Я люблю длинные. И вообще, выглядишь ты как-то блекло.

И он был прав: жена действительно поблекла. За несколько лет из яркой, веселой девушки превратилась в задерганную, нервную женщину с неуверенным взглядом.

Потому что муж никогда не оставлял ее в покое: критиковал, подкалывал, всем был недоволен, и все ему было не так. Однажды жена попыталась воспротивиться постоянному давлению, и услышала: - Ты без меня никто. Она долго переживала, даже хотела подать на развод. И снова услышала:- Ты без меня никто. Ты не справишься. На что ты будешь содержать детей? А как ты их будешь воспитывать?

Думаю, в той или иной степени многим знакомо. Например, мой бывший тоже любил подобную тактику. Правда, ожидаемо бывал послан. Но все равно меня это немного доставало.

Причины обесценивания могут быть разные. Часто это не обдуманное поведение, а интуитивное. Комплексы - когда жена более успешна, и это злит. Элементарная зависть к более талантливому человеку. Ревность к вниманию - кажется, что женщина слишком сосредоточена на чем-то другом, а не на нем, любимом. Страх за свою территорию, страх потери. Например, мой бывший почему-то вбил себе в голову, что я скоро стану кем-то вроде Джоан Роулинг, и его брошу, поэтому постоянно обесценивал мою работу над книгами.

Но обычно такие люди не доходят до «ты без меня никто». Так, достают потихоньку, ворчат, скрипят, бухтят. А вот у сознательных манипуляторов конечная цель именно «ты без меня никто». Лишить воли. Превратить в рабыню. Подчинить полностью.

Попытки сопротивления жестко блокируются воплями: - Вспомни, кем ты была до меня? Я подобрал тебя никем (студенткой, неудачницей, нищей, с ребенком, и так далее). Я для тебя денег заработал (сидел с детьми, помог в карьере, и так далее).

Самое печальное, что если долго подобное внушать, то многие начинают верить. Постоянное обесценивание ведет к потере веры в себя. И тогда манипулятор будет свою добычу жрать. Пока не надоест, и не найдёт кого посвежее. Или пока не сожрет окончательно.

К сожалению, моя знакомая поверила в итоге, что она никто. Так и говорит: «ну куда я без него». И грустно улыбается. Живет. Несчастлива.

Она без него - никто.

Я сознательно не употребляю слова «абьюз», «абьюзер», «жертва». Во-первых, потому что не психолог, и не хочу оперировать профессиональной терминологией. Во-вторых, эти определения уже настолько затерты, что за ними не видно сути явления.

И да, тут вопросы появляются, а что с этим делать. Я советов не даю.

Но по-моему, очевидно, что выход один: от манипулятора надо бежать, теряя тапки.

Диана Удовиченко.

На заре карьеры в роли продавца секс-шопа я знакомилась с окружающим меня там пространством. Ясное дело, территорию нужно было обследовать и ознакомиться с тем, что где лежит. В подтоварках царил некоторый хаос, потому что постоянные продавцы в нашу ламповую дилдошную не находились, а временные к порядку относились пренебрежительно. Проблемой это не было, просто пришлось некоторое время пошуршать по углам, упорядочивая и систематизируя.

Но один предмет озадачил серьёзно - в подсобке стоял утюг, спрятанный в дальний угол. Древний, работающий на угольном ходу и не имеющий никакого отношения к магазину. Типа такого:

Пытки Расспросы о возникновении у нас такого неожиданного девайса дали результат - у нас уже давно завелась бабка. Проникла к нам она обходными партизанскими манёврами, давя на жалость и совесть продавцов, взывая к человечности и пуская горькую слезу. Девочки шустро сдавались под натиском манипуляций и пронзительного дребезжащего голоса. Предварительно скрючившись и смотрщившись, бабуля немощно вползала в секс-шоп и начинала жаловаться на жизнь, слёзно прося приютить её вещи, которыми она торговала на улице неподалёку.

Растопив сердце девочек сиротским видом, бабуля расправляла морщины и уносилась вдаль, возвращаясь с утюгом, тяжеленным ободранным чемоданом с барахлом, книгами и столом в могучих руках. "Ничё, ничё, я скоренько заберу." - она пристраивала чемодан в примерочную, утюг в подсобку, стол где-нибудь сбоку и протягивала высокую связку потрёпанных книг, перевязанную бечёвкой. Продавцы пытались отступить, но бабуля тут же сморщивалась обратно и по глубокой морщине начинала стекать слеза. Вещи лежали днями и неделями в ожидании хозяйки.

Обнаруженный начальством ещё до моего прихода чемодан в примерочной вызвал нешуточный накал страстей. А директора продавцы боялись больше, чем жалели бабулю и чемодан был изгнан из фаллоимитаторного рая. Утюг в подсобке рядом со связкой книг остался незамеченным. И вот я стояла, глядя на него и задаваясь вопросом - что он тут делает?

Места там было и так не много, можно сказать, что его не было совсем. А хитрым бабулям я не верила уже давно. Утюг появлялся и исчезал вне моих смен и вот мы сошлись в один день вместе - бабка с грязным чемоданом, утюгом, книгами, каким-то узлом и столом наперевес.
- Нет.
Вся сталь из моего голоса бахнулась перед бабулей как танк, выброшенный с самолёта. Бабуля на глазах начала сморщиваться и скрючиваться, голова мелко тряслась, из уголка глаза выкатилась слеза.
- Доченька, милая. Пожалей старого человека, такие тяжести таскать. Я скоренько всё заберу. - немощной походкой она уже волокла весь скарб в сторону примерочной.
- Нет, вы больше не будете тут ничего оставлять, ищите другое место.
- А вот другие девочки добрые, они разрешали. Жалели бабулю. - уже выпрямившись, она выжидающе смотрела на меня.
- Нет.

Бабка подхватила барахло и вполне кавалерийским шагом вышла за дверь и только эхо доносило обрывки про тварь бездушную и полную сволочь. Утюг появился у нас ещё раз и исчез после моего клятвенного обещания его немедленно выкинуть. Один раз бабкин глаз в мою смену заглянул в секс-шоп из-за косяка двери и исчез, оттуда донеслось что-то про "эту сволочь" и больше мы ни с бабкой, ни с утюгом не виделись.