Я не могла в это поверить. Это звучало нелепо: я не человек, я не настоящая – всего лишь оживший кусок грязи. Но по мере того как я копала глубже, происходящее стало проясняться.
– В некрологе говорится, что я умерла год назад, - прошептала я, уставившись на статью. – Ничего не понимаю. Я же прервала учебу всего на несколько недель...
– Ты никогда не брала академ.
– Я посмотрела. Ты перевелась сюда шесть месяцев назад. До этого училась в Университете Делавэра, - сказала Мелани с мрачным выражением лица.
– Когда ты была создана, тот, кто тебя создал, вложил тебе в голову воспоминания. Ты не Кейт. Ее душу не перенесли в тебя. Ты была создана заново, и тот, кто тебя создал, дал тебе твои воспоминания.
– Значит, я не могу доверять себе. Все, что я помню... все не за последние полгода... в сущности, неверно.
Пока она листала забытые форумы и сайты по еврейскому фольклору, я перебирала свои воспоминания. Пытаясь зацепиться за все, что только можно. Но чем глубже погружалась, тем хуже становилось. Я знала, что у меня есть мама и папа, но когда пыталась возродить их образ в своей голове, действительно пыталась представить их лица, – ничего не получалось. Я знала кое-что о школе - помнила, как смотрела в микроскоп в девятом классе, - но, прокрутив это воспоминание в голове, поняла, что это не мои руки крутили ручки микроскопа. Они были слишком темными.
Тогда я погуглила настоящую Кейт Бенсон. Нашла ее страницу в социальной сети, пролистала фотографии друзей, семьи и событий. Но все они были совершенно чужими для меня. Я ничего не помнила о них.
Мы с Мелани не спали всю ночь, пытаясь найти ответы. Наконец, около четырех утра она сказала, что хочет взглянуть на мой лоб. Я неловко подняла челку, она наклонившись, изучала мою кожу.
Затем вздохнула и повела меня в ванную.
– Смотри! - сказала она, указывая на мою левую бровь.
Там, прямо над бровью, белыми чернилами была сделана крошечная татуировка. Почти невидимая на фоне бледной кожи. Она гласила: אמת.
– На иврите это означает "правда", - сказала Мелани, и ее голос вновь обрел ту бешеную, возбужденную энергию, которая была у нее в лаборатории. – Согласно фольклору, у големов она начертана на лбу. Но если кто-то убирает последнюю букву - алеф, - то она превращается в ивритское слово, означающее "смерть". И тогда голем... ну… деактивируется.
Я уставилась на крошечную надпись, и сердце мое упало.
– То есть... если кто-то как-то уберет этот символ... я умру.
– Но никто больше не знает об этой надписи, - сказала я, поправляя челку на лбу.
– Никто, кроме твоего создателя.
– Да, но мой создатель хотел, чтобы я жила. Поэтому меня и создали.
– Он или она хотели, чтобы ты жила, пока в тебе есть какой-то смысл.
– Мы не знаем, кто тебя создал. Это могут быть твои родители или друг. Но может быть и кто-то другой. – Она вздохнула. – С кем ты общалась последние шесть месяцев?
– Ну... просто с разными людьми. Они раньше меня не знали. Некоторые профессора, однокурсники.
– Ни с кем из Делавера? Из старшей школы?
И теперь, когда я вижу все это в ретроспективе, я понимаю, насколько это было странно. За шесть месяцев я ни разу не позвонила родителям. Не завела аккаунт в социальных сетях. Ни разу не написала ни одному школьному другу. Все детали, которые должны были бы шокировать нормального человека, прошли мимо меня.
– Что, если создатель последовал за тобой сюда? – спросила Мелани, снова вышагивая туда-сюда. Ее босые ноги шлепали по ковру. – Я имею в виду, что не было бы смысла просто... создавать голема, а потом исчезать. Имеет смысл быть поблизости.
Скрыть секрет у всех на виду.
Мелани решила, что для меня будет безопаснее всего уехать. Я могла бы уже завтра лететь в Калифорнию, оставив позади того, кто меня создал. Принять новую личность было бы легко, учитывая, что я уже мертва.
Но я сомневалась. Я не хотел оставлять единственного человека, который проявил ко мне доброту за эти короткие шесть месяцев - Мелани. И мне здесь нравилось. Мне нравились занятия. Мне нравились люди. Казалось несправедливым, что именно мне придется уехать.
Но нерешительность чуть не погубила меня.
Я купила билет на самолет за неделю до отъезда. До этого момента старалась жить как раньше. Старалась вести как можно более нормальную жизнь в кампусе. Чтобы похоронить знание о том, что я имитация, подделка, так глубоко внутри себя, как только возможно.
Я возвращалась домой после ужина, когда наткнулась на Тайлера.
Тайлер. Почему я не подумала о нем? Наверное потому, что плохо его знала. Но мы постоянно сталкивались. В студенческом центре, в столовой, или на улице как сейчас. Просто пересекались. Но слишком часто, чтобы быть просто совпадением.
Припоминаю, что он упомянул, что учится на переводчика. Он тогда сказал: “Прости, если я слишком дружелюбен. Я здесь недавно, и так трудно завести друзей…”
– Привет, Кейт! - сказал он со своей обычной извиняющейся улыбкой и помахал рукой. – Как поживаешь?
– О, привет, - сказала я, стараясь сохранить нейтральный тон.
– Мне кажется, что я не видел тебя целую вечность. Где ты пропадала?
Стук сердца стоял в ушах.
– Просто было много домашней работы, - сказала я, отступая назад. – Прости, я спешу, давай поболтаем позже?
– Конечно! Но могу я спросить тебя кое о чем очень быстро?
Я ускорила шаг. Подальше от него. Но он побежал трусцой, чтобы не отстать.
– Я просто подумал, не хочешь ли ты поужинать завтра вечером. На главной улице недавно открылось одно милое местечко - бистро. Я подумал, что мы могли бы его опробовать.
– Э... конечно... наверное, - пробурчала я, пытаясь идти быстрее. Я осмотрелась вокруг, но рядом с нами никого не было. Мы были почти на краю кампуса, недалеко от моего жилищного корпуса.
– Ничего. Вроде все нормально, - ответила я предательски высоким голосом.
– Ты не хочешь идти со мной, - сказал он ледяным тоном. Наши взгляды встретились, он просто шел рядом, не отрывая глаз.
Мое жилище было всего в квартале отсюда. Если бы я только могла добраться туда... Если бы я только могла...
Он схватил меня за руку. Я отшатнулась.
– Почему ты убегаешь от меня? – Голубые глаза впились в мои.
– Ты не хочешь быть со мной. И никогда не хотела. – Тайлер покачал головой и усмехнулся. – А я то думал, что в этот раз все будет по-другому. Видимо, я просто идиот.
Что-то мелькнуло в его руке.
Он достал перочинный нож и притянул меня к себе, дернул за руку, но целился не в горло, а в мой левый глаз.
Я закричала и попыталась вырваться из его рук, крича так громко, что у меня заложило уши. И в тот момент, когда кожа уже чувствовала холод ножа...
К нам приближались двое парней.
– Эй, отпусти ее! - крикнул один из них.
В одно мгновение, Тайлер исчез. А я рухнула на землю, плача навзрыд.
Я сбежала той ночью. В аэропорту мы с Мелани попрощались со слезами на глазах.
– Спасибо тебе огромное за все, - сказала я ей, когда мы обнялись.
– Конечно, - ответила она, сжимая меня в ответ.
Когда самолет взлетел в ночь, я откинулась на спинку кресла, думая о новой жизни. Обо всем, что мне еще предстоит испытать. Американские горки, бойфренды, выпускной... все это лежало передо мной, как чистые страницы открытой книги.
Мы можем использовать науку, чтобы определить, что является живым, а что нет. У чего есть душа, а что просто “оживлено”. Но я больше не вешаю ярлыки. Потому что знаю: внутри меня что-то есть. Дух, некая сущность, что-то, что жаждет жить.
И я никогда не чувствовала себя более живой.
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
