Мастер уже видит готовый результат, взглянув лишь на голые материалы.

Увидел у Бочарика.

Картинка симпатишная, ситуация страшная!

Первая встреча кота с малышом не задалась. Вторая прошла заметно лучше. В третий раз кот окончательно принял котенка

Ferae 

Предельная склонность к потреблению — это отношение между потребительскими расходами и доходами.

P.S. Тратишь 9 рублей при зп 10. ПСП = 0,9. Накопить крупную сумму становится невозможно, и из-за этого приходится переплачивать. Как пример ипотека: невозможность накопить на квартиру за 8 млн. заставляет отдавать банку 27 млн. следующие 25 лет.  

Автор — Тимур Богданов.

В Пакистане, Индии и регионах рядом живут очень необычные сверчки. Это большие и злые хищники со страшными челюстями и необыкновенным внешним видом. Чудные наросты и украшения по всему телу делают их похожими на игрушку в стиле стимпанк.

Дюнные сверчки вырастают достаточно крупными, чтобы напугать инсектофоба, но недостаточно крупными, чтобы его съесть. Тело взрослого сверчка длиной примерно 4-5 сантиметров. Если вытянуть его мощные лапки с лопастевидными расширениями, то эту длину можно удвоить. А если посчитать вместе с усами, то суммарная длина взрослого насекомого достигнет 20 сантиметров.

Помимо чрезвычайно длинных усиков и слегка шизофреничных лапок, сверчки обладают ещё и спиралевидными крыльями. Когда насекомое не летает, оно аккуратно сворачивает леталки в спирали, которые не занимают много места и не мешают охотиться. И даже в развёрнутом состоянии крылья всё ещё украшены изящными спиральными узорами на кончиках.

Дюнный сверчок — это активный ночной хищник, чьи мощные мандибулы одинаково легко режут хитин и плоть. В лабораторных условиях сверчки охотно питаются рыбой и мясом, а в дикой природе основу их рациона составляют жужелицы, кузнечики, мелкие лягушки и рептилии. Хищные сверчки жёстко подавляют популяции некоторых насекомых, но и сами подавляются ночными насекомоядными: ящерицами, птицами, млекопитающими и, прежде всего, другими дюнными сверчками.

Каннибализм — важный источник пищи и основной способ социального взаимодействия сверчков. Более крупные насекомые поедают мелких без всяких сантиментов. Да, даже личинок. Что там говорить, даже личинки поедают личинок. Дюнные сверчки, которые получают травмы или теряют конечности и не могут убежать от других дюнных сверчков, быстро становятся едой.

Они даже спариваются быстро и нервно, потому что спаривающаяся пара является лёгкой добычей для других сверчков. Во время спаривания парочка заключает перемирие, которое заканчивается, как только насекомые расползутся по норам. Там, в безопасности, прохладе и высокой влажности, самка откладывает 20-25 яиц.

Но как только дети вылупляются, они бегут из дома со всей скорости, ведь мама им больше не друг. Сразу после рождения малыши активно кушают и рассеиваются по местности, оставаясь, впрочем, в пределах пустынных регионов и песчаных берегов. Ведь там легко рыть норы — единственное место, где сверчки чувствуют себя в относительной безопасности и могут переждать день.

Норы они копают мандибулами и передними лапками. Лопастевидные расширения на них не только создают отличное сцепление с песком, но и хороши для рытья тоннелей. А землю насекомые выталкивают брюшком и мощными задними лапками, снабжёнными точно такими же лопастями. Когда нора готова, сверчок селится там и готов сожрать всякого, кто зайдет внутрь. Или погибнуть, защищая свою собственность.

К сожалению для сверчков, их место для жизни стало ловушкой. Использование песка в строительстве приводит к гибели тысяч насекомых, которые становятся неотъемлемой частью бетона. Как будто этого мало, местные обожают продавать туристам амулеты из дюнных сверчков. А те и рады ещё одному необычному сувениру. Численность кошмарных каннибалов быстро сокращается.

С вами была Книга животных!

Не ждали? А я припёрлась. Я наконец-то решила продолжить эпопею с Америкой. :) Мы останавливались в городе-призраке по дороге в Лас-Вегас и продолжили путь.

А на следующий день пошли по отелям.

Потом были в отеле Пирамида и ходили там на выставку "Тело человека". Я думала, что там будут мумии, а там реально какие-то несчастные китайцы разделанные под орех - у одного скелет, у другого мускульная система, третий разрезан вдоль на сантиметровые куски, четвёртый поперёк на блины и стейки, от пятого кровеносная система, от шестого только нервная, куча мозгов и здоровых и больных и старых, сердец, лёгких, кишечников всяких на любой вкус и цвет. Ещё зародыши были разной степени "удалённости" где-то до 5 месяцев. Там нельзя было фотографировать.

Пилот был мастер-класса. Один раз при взлёте устроил нам русские горки. Малюсенькие совсем. ;) Но потом всё было очень плавно (как оказалось, тётеньке на заднем сидении стало плохо и горок больше не устраивали из-за этого).

Там нам накрыли стол и налили по бокалу шампанского, но всё что не открыли и не успели забрать, аккуратно собрали обратно, а шампанское слили в канистру. ;) Но они не отказывались отдать, что мы хотим. Пилот спрашивал сначала - будем ли мы это с собой забирать. Просто мы поздно подошли. К тому же я успела забрать бутылку воды, 3 пачки печенья, 2 пакетика с яблочными дольками, 2 коробочки чипсов, а муж урвал бутерброд (сказал, что он невкусный был) и жестяную банку какой-то воды - мы пока не пробовали что это завода. Экономика должна быть экономной! ;))) 

На месте были минут 5-10. Потом полетели обратно. Полёт занял полчаса туда и полчаса обратно. В наушниках ставили музыку. Мы все втроём сидели на передних местах рядом с пилотом. Места распределяют в соответствии с весовой нагрузкой. Место рядом с пилотом купить нельзя. Мне просто повезло. :)

Попали туда только с третьего раза. Вчера там оказалась приватное пати на весь день (а у нас как раз на этот день билеты куплены), а вечером стоимость билетов нам не стали опускать из-за этого и пришлось нам ехать сюда сегодня днём. Вечерние билеты гораздо дороже - на 15 баксов с каждого. Муж расстроился, забросил нас в отель и укатил в казино. Проиграл 30 баксов. (На следующий день, перед отъездом домой, ещё 70 баксов проиграл, засранец). А ведь спокойно могли доплатить и покататься на вечернем колесе обозрения.

Одна из кабинок имеет бар и катание в ней осуществляется за отдельную плату и называется полчаса счастья. ;) Колесо делает полный оборот за 28 минут. Перед входом на колесо можно в обычном баре заказать с собой пиво, попкорн или любой другой алкогольный или не очень напиток. Мы взяли попкорна с пивасиком. ;)

В следующий раз мы поехали в Америку в 2019 году. Майами, зоопарки, Диснейленды, аквапарки, Вашингтон и Нью-Йорк. Но это уже как-нибудь в другой раз. :)

Хороший вопрос подняли в комментариях на сайте-прародителе, почему это кто-то решил, что душа, если таковая будет присутствовать после смерти, будет жить в рамках оградки на могилке на кладбище, хотя могла бы путешествовать, где ей вздумается.

С точки зрения современного среднего человека звучит логично, согласна с комментатором.
Но традиционные культуры не очень согласны с нами обоими.

Итак, почему во многих традиционных народных культурах не рассматривается вариант, что душа после смерти будет свободно бродить по своему усмотрению?
Потому что мифологическое сознание и традиционное общество любит норму. 

А каково течение жизни, которое мог наблюдать носитель мифологического сознания и считать его нормальным? А жизнь без особенных встреч с потусторонним и последующая смерть, которая не предполагает, что ты вернешься и станешь тем самым “потусторонним” для остальных. У живых своё общество, у мёртвых – своё. И сама жизнь – это одно, а смерть – это другое, два разных пространства, плана существования, скажем так. И хотя, в целом, смерть нормальна, предполагаема и ожидаема, она всё равно является “нарушением жизни”.
Вот она, амбивалентность сознания. Строго говоря, смерть действительно нарушает некий существующий порядок на уровне микрокосма: вот был некто, игравший роль сына, отца, брата, например. И помер, пока за пчёлами лазил. Теперь его родители не родители как таковые, у брата/сестры нет брата, у детей нет отца. Социальные статусы, имущественные вопросы и т.д. претерпевают изменения в связи со смертью.   

Покойники уходят куда-то “туда” (вполне стандартное наблюдение, которое человек мог сделать очень давно, что умершие не возвращаются), “туда” часто мыслится как место, где хранятся знания, умения, охотничья удача (если мы говорим о временах охотников-собирателей); некое “хранилище” плодородия, которое мёртвые могут ниспосылать своим потомкам (времена зачатков земледелия) и даже уже непосредственно богатства в смысле золота, камней и прочих ценностей (когда такое появляется в данном конкретном обществе). Если очень упрощённо, примерно как-то так возникает культ мёртвых у разных народов. Живые помогают мёртвым, мёртвые – живым. 

“В норме” у вас живого есть некое место, которое вы можете назвать домом. У мёртвого тоже должно быть такое, ведь потусторонний мир функционирует почти что как наш с некоторыми отличиями, но это тема для другой статьи.Могила и является таким домом “физически”, при этом она может мыслиться как вход в некое потустороннее пространство. Покойник одновременно физически лежит в могиле в виде костей, но и точно так же могила может представляться как дом. То есть, ты там не просто костьми в земле лежишь, а прямо живёшь в палатах. При необходимости общаешься с другими ушедшими. Про кладбище у некоторых славян говорят “вот это наша деревня, а кладбище – это их, мёртвых деревня”.

 Путешественники в осёдлых культурах одновременно и привлекали внимание и пугали людей. Нормой всё-таки считалось жить примерно в одном месте большую часть жизни.  

То есть, в идеальном мире ваша душа действительно живёт либо в специальном пространстве, которое находится а) под землёй; б) на небе; в) где-то за водной преградой; г) вставьте_нужное, либо этим самым пространством являются непосредственно кладбище и могила. В принципе весь погребальный обряд нацелен на две вещи: обеспечить переход покойника “туда”, исключив его возвращение назад, и обезопасить живых от влияния смерти.

Но будем честны: в мире живых далеко не все соблюдают существующие нормы, есть и различного рода преступники. Покойники не исключение. Если говорить о славянах, есть “чистые”, “правильные” покойники (родители, деды, предки), а есть неправильные, нечистые, для которых Д. Зеленин предложил термин “заложные покойники”. Такое же разделение есть у многих других народов: добропорядочные древние египтяне отправляются на поля Иалу, плохие (или те, кому не повезло с деньгами на свитки, называемые “Книгой мёртвых”) – становятся злыми призраками; в Древнем Риме были маны, они же могли становиться злыми и наказывать живых, если те забывали делать подношения. Обратите внимание, будучи манами, они жили при своих могилах, являвшихся их же храмами; становясь же беспокойными духами, покидали свои места и ходили повсюду; бусиэ у нанайцев появляются из тех, кто умер неестественной смертью и оказался оторван от сообщества “правильных” умерших; индуистские бхуты – это снова чаще всего люди, которые так или иначе не оказались погребены верно и не пошли дальше по дороге реинкарнации. И т.д. и т.п. 

Не всегда ваш статус правильного или заложного покойника зависит непосредственно от вашего поведения. Иногда (привет, предки-славяне) достаточно, чтобы через гроб с вашим телом или через могилу, которую вырыли для вас, перепрыгнуло какое-то животное (часто говорят о кошке), и всё, привет, вы станете нечистым, заложным покойником.

В чём же, собственно, проблема заложных покойников? В их ходячести как раз! Нормальные “предки” сидят себе на том свете, своими делами занимаются, покровительствуют живым, если те хорошо себя ведут. Заложные же покойники на месте как раз не сидят, ходят, где не положено, в лучшем случае пугают живых, в худшем же могут и до смерти довести. 

Примерно поэтому в рамках традиционной культуры предполагается, что душа не летает повсюду, где ей хочется, а живёт где-то в конкретном месте, вполне возможно, именно на кладбище. Потому что так – нормально. :)

Что почитать:
Мифологический словарь (под ред. Е. Мелетинского)
Этнолингвистический словарь “Славянские древности”
Поль Гиро "Частная и общественная жизнь римлян"
Н. Швец “Словарь египетской мифологии”
Курс лекций об индуизме на Магистерии.
Д. К. Зеленин “Очерки русской мифологии. Умершие неестественной смертью и русалки”
и не только :)

Чёрный вихрь кружит над шумными рынками и грязными свалками. Это марабу — элитный отряд тотальной зачистки. В саванне эти птицы исполняют почетную роль санитара. А в городах превратились в зеркала нашей цивилизации: едят несъедобное и растят птенцов на мусоре. Природа дала им роль хранителей чистоты, но мы сделали их заложниками отходов.

Марабу — крупнейшие аисты современности. В этот род входит три вида: африканский, индийский и яванский. Все они до одури здоровые: рост — 150 см, размах крыльев — 2,5-3 метра! Но габариты — далеко не самая примечательная черта пернатых.

От привычных нам аистов у марабу осталось одно название. Местные не церемонились и назвали птаху «птица-гробовщик». Траурное оперение в черно-белых цветах, непропорционально огромный грубый клюв, голая красная шея и голова. Страшно представить, какого ребеночка принесет ТАКОЙ аист!

Полуголые пернатые — последняя инстанция для всего живого. Они не просто падальщики, а элитный отряд тотальной зачистки. Для переваривания тухлого мяса и прочих отходов у птах есть 4 уровня защиты.

Первый — механический. Их здоровенный клюв работает как огромный пинцет, которым удобно отщипывать съедобные части из самой глубины чьей-нибудь туши. При этом голая кожа на голове и шее служит как мясницкий фартук — кровь, грязь и прочие субстанции не прилипают к телу. А если те и попали на кожу — удалить нечистоты с голой поверхности куда проще, чем с перьев.

Второй уровень защиты — химический. Марабу могут безопасно питаться абсолютно любыми по качеству продуктами, ведь их пищеварительный тракт сродни промышленной химической лаборатории. Там переваривается абсолютно всё: от костей и шкуры до бактерий сальмонеллёза, ботулизма и сибирской язвы. В первом, железистом желудке, у птиц работает сильнейший желудочный сок, pH которого сравним с аккумуляторной кислотой. Он убивает большинство заразы. То, что не погибло, добивают ферменты и бактерии из пищеварительного тракта птиц.

И это — третий уровень, биологический. Тысячи «полезных» одноклеточных микроорганизмов участвуют в пищеварении и замедляют рост патогенных микробов. Свои-то уже привыкли к жесточайшей кислоте и атакам ферментов. Микробиота кишечника помогает марабу разложить и выжать крохи питательных веществ из самых испорченных продуктов. Во втором мускульном желудке всё съеденное птицей механически перетирается и переваривается окончательно.

Последний уровень защиты от воздействия токсинов и патогенов — иммунная система. Если вдруг какая-то упрямая бактерия всё-таки проберётся через предыдущие этапы защиты, снаружи пищеварительного тракта её будут поджидать клетки иммунитета. Они добьют всё болезнетворное, и марабу ничем не заразится.

Благодаря четырём этапам защиты полуголые пернатые могут питаться даже такими вещами, от которых отказываются другие падальщики: тухляк, кости, экскременты и мусор. Потому марабу — индикатор экологической обстановки региона. Просто посмотрите, чем питаются местные аисты — и всё будет понятно. В относительно благополучных ареалах птицы кушают как обычно: собирают падаль по лесам и болотам, отбирают добычу у хищников и даже порой сами промышляют охотой. Так живут яванские марабу.

А вот в Индии, Бангладеше, Непале и Камбодже падальщики переселились ближе к городам, на гигантские свалки мусора. Марабу привлекает «лёгкая еда» на помойке, однако, как показывают исследования, не такая уж она и лёгкая. Среди отходов птицам чаще всего попадаются растительные остатки и человеческая еда, которая по сравнению с мясом, пусть и тухлым, куда менее калорийная. Поэтому птицам приходится проводить больше времени в поиске пропитания. Плюс такой рацион богат всевозможными консервантами, пестицидами и прочими химическими веществами, от которых у марабу нет никакой защиты. Так, популяция индийского марабу сегодня находится на грани исчезновения.

С африканскими птицами история похожая. Их даже называют «мусорными аистами» — за пристрастие ковыряться в помойках. Они спокойно шастают по улицам города и подбирают всё, что плохо лежит. Но местные жители относятся к марабу с почтением и уважением — их чуть ли не священными считают. И это факт — если бы пернатые не утилизировали отходы в себя, всевозможные эпидемии, скорее всего, случались бы куда чаще.

Только вот для самих птиц такой образ жизни совершенно неестественный. Особенно это сказывается на птенцах.

В природе родители-марабу старательно вкладываются в потомство. Самка откладывает 1-3 яйца в большое гнездо из веток и перьев и высиживает их около месяца. А после, несмотря на свою приверженность падали, и мать, и отец охотятся на живую добычу. Первое время птенцы питаются исключительно свежим мясом — малыши пока не могут переваривать тяжёлую протухшую пищу.

По крайне мере, так было до появления человека. В местах, где пернатые сами питаются на свалках, они и птенцам приносят ядовитые вкусняшки с помойки. Молодняк аистят гибнет от отравления и непроходимости: желудок закупоривают человеческие отходы — пакеты, пластик, металл.

Марабу стали зеркалом нашей цивилизации. Там, где саванны и болота, они остаются величественными санитарами, что держат природу в равновесии. А там, где свалки и грязь, они превращаются в мрачные символы отходов, которые человечество оставляет после себя.

Автор: Арина Таран

Редактор: Елизавета Исаева

Однажды дали мне транспортировку. Надо было увезти из приемного отделения больницы подростка в токсикоцентр с диагнозом "укус гадюки". Пациент оказался моим соседом по дому. Парнишке 14 лет тогда было. Был на даче с родителями "помогал на участке". Увидел змею, которая заползла на грядку. Конечно, сфотографировал её. Но этого показалось мало. Он решил сделать селфи. Взял в руки. Ну и исход понятен. Змея укусила за палец. Родители схватили ребёнка в охапку и отвезли в приёмник. Оттуда я его в токсикоцентр переправила. Через три месяца случайно встретила на улице. Сказал, что всё обошлось.