Небольшой домик в лесу
Внутри он разделен на две части, каждая с туалетом, раковиной и душем с горячей водой.
Развернуть7
–
Внутри он разделен на две части, каждая с туалетом, раковиной и душем с горячей водой.
Где-то на Алтае. Неделю назад. ;)
Привет Пирожки и Пироженки. Я вас категорически.
А вот прикинь с этим пиратством и торрентами. Все пользуются, хотя там наказание какое-то предусмотрено. Но никто не испытывает угрызений совести.
А допустим, представь однажды, что законодатели не только предусмотрели наказание, но и полиция начала бороться с этим явлением и поняла, что садить надо почти поголовно всех.
Тюрем такое огромное количество не построишь в короткие сроки.
Пустили химтреилы с веществами, усыпили весь люд. Создали вируальный мир, похожий на наш. Решили сразу кучу проблем - никакого бугурта в виде революций, нулевая преступность, опять же пенсии платить не надо.
Задали такую установку в этом виртуальном мире, что когда мы в нем совершаем правонарушения, вокруг происходят незначительные казалось бы изменения, которые имеют эффект снежного кома.
Идешь по виртуальному миру, кинул бычок на газон - триггер сработал, в виртуальном воздухе появилось энное количество загрязнений. Кинул палку - появились дополнительные расходы на подгузники, кинул другую - на алименты.
И вот так с каждым разом виртуальный мир вокруг становился бы все хуже для «спящих». А так как вся эта байда придумана была не ради электричества, а ради осознания человеком своей вины в противоправных действиях, в особенности учитывалось бы количество торрент скачиваний. И чем больше мы пользуемся торрентами, тем больше в мире происходит пиздеца.
Да, сначала все шло более-менее. Изменения были незаметны. Потом рраз и майнеры, и дефицит видеокарт, огромные ценники на них.
А люди все не перестают качать торренты - вот и ковид подоспел. Мобы вокруг, к которым ты успел привязаться начинают умирать, с друзьями, близкими и коллегами тебя разлучают самоизоляцией, чтоб не перегружать серваки графонием - генерить одну квартиру менее трудозатратно.
Люди все равно не унимаются, пользуются торрентами, и вот уже на пороге чума, а за ней следом идет голод и третья мировая война.
Конечно есть такие, кто искренне раскаялся и отказался от использования торрентов, кидания бычков повсюду, и даже стал убирать говно за своей собачкой. Их очень мало и каждое такое событие в настоящем мире целое торжество.
Человека выводят из виртуальной реальности, показывают по тв. Президент дарит ключи от новой квартиры в столице. Губернатор дарит ключи от своей машины. Искупившего свою вину приглашают на шоу, на концерты топовых исполнителей собирающих стадионы, там девчонки его закидывают мокрыми трусиками, дарят кружку с памятной надписью, а её закидывают семейными трусами с мотней в 49.5 см.
Это все там, в реальном мире. А я сижу в виртуальном мире, скачиваю в сотый раз такой родной репак от Xataba, подключаюсь к тебе через RadminVPN и вспоминаю как же было хорошо в мире до всего этого. По моей щеке скатывается слеза, в которой отражается быстрорастущий ядерный гриб.
P.s. Тест написан в память о прекрасном репакере Xatab. Спи спокойно друг.
Всем прекрасной пятницы.
Клевая башня, отлично территория облагорожена. Но найдется человек который может испортить все впечатление одной мелочью.
Не знаю кого как, но меня такой "колхоз" в виде табличек в файле на скотче просто раздражает.
В Замбии в районе водопада Каламбо археологи нашли два бревна, соединённых поперёк намеренно вырезанной выемкой. Обработка производилась выскабливанием каменными орудиями и обжигом. На данный момент это самая древняя известная составная конструкция. Её возраст составляет 476±23 тыс. лет. Это открытие раздвигает наше представление о технических знаниях ранних гоминидов. Кстати, на тот момент это ещё не сапиенсы, а Гейдельбергский человек (лат. Homo heidelbergensis).
Верхняя часть имеет размеры 141,3 см × 25,6 см. Область пересечения представляет собой U-образный вырез длиной 13,2 см и шириной 11,4 см. Через выемку проходит нижележащий ствол, также обработанный.
Оба бревна это части ивы Зейхера (Combretum Zeyheri), представители вида которой до сих пор растут в тех местах.
Полное описание находки можно почитать здесь. Там же можно найти описание некоторых инструментов, найденных в этом месте раскопок.
Всем привет!)
Недавно уже был опубликован пост с фотографиями наших Звездных врат. А в комментариях было несколько просьб поделиться, как же происходило строительство. Делимся =)
Идея создать высоко детализированные врата родилась давно, еще в далеком 2016 году. К команде присоединились талантливые ребята, среди которых был инженер-проектировщик Тимофей. Он согласился помочь разработать 3D модель. Корпус и основу решено было делать из фанеры разной толщины. Облицовку предполагалось печатать на 3D принтере, который как раз был куплен одними из ребят.
Небольшое видео по созданию и подготовке 3D модели:
Началась закупка/нарезка/печать деталей. Отдельное спасибо ребятам из ФабЛаб Политех за помощь в изготовлении мелких деталей)
Не обошлось без проблем, но, в конечном итоге, фаза сбора все же наступила) В этом нам помог Сергей - сборщик мебели, который отлично умеет работать с деревом. Врата собирались в свободное от работы время, не спеша, поэтому, к Старкону 2017 их сделать не получилось.
Всего подразумевалось 9 разборных сегментов, для удобства транспортировки и проведения освещения.
В начале 2018 основа была практически готова. И мы эпично, собрав все сегменты во единое целое, воздвигли врата, аки древние.
Далее, врата были перевезены на наш склад, где началась поклейка напечатанных деталей и последующая покраска.
Подсветку внутреннего кольца и шевронов пришлось отложить на следующий год, т.к. опять же, не успели по времени.
Сборка врат на Старкон 2018:
Вот с такими вратами мы предстали в прошлом году:
В 2019 году была произведена некоторая доработка. Мы добавили лампочек и немного затемнили врата (не специально, так получилось). Над идеальным цветом мы еще думаем)
В планах - сделать освещение более интерактивным и добавить интересного интерьера)
Спасибо, что дочитали!
Привет всем!
Хочу сразу сказать, что пост не рекламный, и приглашение согласовано с руководством сообщества HL.
Так случилось, что лет пять или шесть назад мы с друзьями собрались и запустили собственный сервер по Half-Life 1. Мои скиллы в игре на тот момент примерно выглядили так:
В общем, сервер до сих пор жив и работает, на нем принципиально никогда не было (и не будет) ни платных админок\разбанов\рекламы и еще чего-либо коммерческого.
Наткнувшись на пост с crossfire увидел там ностальгию ребят с пикабу и появилась идея пригласить всех желающих тряхнуть стариной. Сервер в том состоянии, в котором мы его оставили работать в 2018 году. Единственное, мы вчера обновили rehlds и amxx, об этом ниже в блоке ттх.
С одобрения @city108 публикую данный пост.
connect ip.games.epicm.org:1018
Из интересного - у нас много карт, есть почти уникальный плагин, который добавляет лазерный меч отдельным слотом и можно кидаться монтировкой по правой кнопке мыши.
Вчера рассказал своим бывшим ребятам из команды и мы запилили небольшой трейлер, как там говорится "снимали на гаусс, пылесосом не кидайтесь"
Протокол: 47\48, то есть steam\non-steam
Клиент: любой - steam, nghl и др.
Движок: reHLDS, последняя сборка на win32 доступная на github
amxmodX: 1.9.0-dev
Предполагаю, что иногда он может падать и перезапускаться. Но вроде как у него стабильный аптайм судя по нашему заббиксу и внешним мониторингам. Призывайте через @, если что пойдет не так. Сам буду иногда тоже поглядывать.
Эта сборка была собрана нами по фану и вокруг нее было свое дружное комьюнити с определенной активностью. Мы очень долго тюнили и настраивали разные плагины, стараясь соблюдать баланс. Некоторые даже дописывали сами.
Можете смело писать предложения, замечания и пожелания. А если будет интерес с игроков - сможем собрать и открыть пару серверов. У нас еще был ZXC-mod и WeaponMod варианты, но они были не сильно стабильные. В общем, ресурсы на это есть - если будет желание - можно организовать будет.
Пока думаю, но, вероятно, напишу серию постов, в которых соберу все знания и нюансы по поднятию и содержанию HLDS-сервера (на движке goldsource), за последние 8 лет много чего накопилось по опыту.
Надо бы передать приветы D-ARY, LEV, dreamstalker, s1lentq, Asmodai и другим разработчикам, хотя не уверен, что тут они это увидят. Вам от меня ностальгический привет)
С радостью отвечу на любые вопросы.
Приятной игры!
Российский исполнитель SHAMAN написал новую песню под названием «Реквием» после теракта в «Крокус Сити Холле» в Московской области.
— Случившееся невозможно понять, принять, осознать. Так больно, что нет сил даже кричать. Больно всем нам. Больно всей стране. В день нашего общенационального траура по жертвам бесчеловечного террористического акта в московском «Крокус Сити Холле» я хочу почтить память всех погибших песней, которую написал вчера, — написал SHAMAN в своём Telegram-канале.
То что жена его любит и верна ему, Саня знал, на сто процентов, но...
Вот это, но, большое такое жирное, не давало ему покоя.
Жена у Сани была красивая, даже очень.
Он сам себе не верил, что такая красота живёт у него, Сани Иголкина дома, что вот эти глаза смотрят на него, только на него и не просто смотрят, а с любовью.
Эти руки гладят его, Саню, губы целуют только его и всё, всё, всё это его Санино.
Не верит Саня сам себе, вот хоть что ты...
А другие и подавно не верят, даже мать Санина, тётка Прасковья, она тоже не верит.
- На чёрта ты её приволок Сашко? На погибель сабе, али чё? Игде твои глазаньки были, нешто не видал каку жароптицу в дом ташшышь?
-Та мама, ну что вы?
-Та нячё, нячё, Сашко, а погубит она тя, от помяни моё слово, нет мояго матяринскага благославеня, нет, нет и нет!
Жаловалась тётка Прасковья, что не мог Сашко девку из ровных себе взять, лучше бы какую кривую, косую или гулящую, да только не эту.
Говорила, что даже глазам больно, на красоту такую смотреть.
Мол, как заговорит, так огонёк в лампе колеблется, всё в руках горит, рукодельница, готовит, шьёт, вяжет, вышивает, да только не ко двору, не нужна такая и даром.
Без друзей Саня остался, тоже благодаря жене, кого жёны отвадили, а кого и сам, даже с братом старшим поссорился, увидит Веру Сёмка и встанет столбом, любуется.
Саня раз сказал, другой, а на третий подрались, с братом-то, жена Сёмкина, рябая Варвара, прибежала, хотела Вере волосы драть хорошо мать дома была, не дала.
-Убью, убью, - визжала Варвара, - одного тебе мужика мало? Мово хотела забрать, от тебе, накося, выкуся, - Варвара плюнула на ладошку и скрутив фигу, показала её испуганной Вере.
Кричала и визжала рябая Варвара на всю улицу, привлекая к себе внимание людское, хоть и знали все что не виновата Вера, однако сочувствовали рябой Варваре, а не Санькиной жене.
Нет дыма без огня, так порешали.
-За что она меня так, матушка, - плачет Вера.
-Знамо естя за што, видима хвостом крутила, аки лясица, от Варькя и прибёгла, она за Сёмку глотку перегрызёть, а ты, ото поменьше глазюками зыркай, да мужика свово почитай, оно лучша будеть.
Санька уже знал, что Варвара прибегала, пожалел жену наедине, а при матери построжился, мол надо с роднёй общий язык находить.
На следующий день напекла шанег Вера, да и отправилась к сношеннице, мириться мол.
Да та как заехала ей этой миской в лицо, губу разбила, орала будто режут.
-Ах ты же бесстыжая, мало я тебе волосьев потрепала, - врала рябая Варвара, - а ты бесстыжая ишшо и в дом мой завалилась, хорошо тебе с моим мужиком на постели супружней было валяться? Хорошо?
Шла Вера под неодобрительными взглядами соседей, все знали, что врёт рябая Варвара, все знали для чего пришла Вера, а всё же осуждали Веру, а Варвару жалели, Вера чужая, а эта своя.
Врунья, заполошная, дурная баба рябая Варвара, да своя.
А Вера чужая.
Да ещё и красивая.
Орала вечером благим матом рябая Варвара, когда Сёмка её вожжами волтузил, на коленях стояла, за ноги цеплялась, молила Христом Богом, а через два дня опять сплетни про Веру понесла, подлая баба, а всё же жалеют Варвару, а не Веру, из-за неё Сёмка, из-за Верки этой Варвару лупцует.
Дошло до того, что перестали Саньку с Верой в гости звать, один приходи, а с женой нет.
Начал Санька попивать немного, да жене то леща даст, то ткнёт, то щипнёт.
На свадьбу к Санькиной сестре двоюродной поехали, в соседнее село, так еле живая добралась до дома Вера, даже свекровь напугалась, а уж Санька как проспался, то и вовсе, волком выл и волосы на себе драл.
Избил он свою Веру, все мужики, мол, пялились на неё, а ему стыдно от этого было.
Вот он её и возюкал все двенадцать вёрст, то пинал, то впереди лошади заставлял бежать, подгоняя кнутом, раз по лошади, два раза по Вере.
Ночью вышло из Веры что-то, вся кровью залилась, пока пьяный Санька спал, фельдшер, за которой сбегала свекровь, сказала, что ребёнок вышел, выкидыш.
И будут ли дети ещё у Веры, то на воде вилами писано.
Выл Санька, волком выл, пальчики Верочке своей целовал, на мать прицыкнул, сказал хоть слово против жены ему или кому скажет придушит.
Вот так -то мать родную и придушит, но послушала старая, старалась язык на замке держать.
А через пару месяцев на концерт в клуб пошли, Вера пела хорошо, да Санька ни-ни, не разрешал, ну вот пошли, а там приезжие из района и один Веру увидел, аж ножками засикотил.
-Вера Алексеевна, вы ли?
-Я, Андрей Парфёнович.
-Красавица вы наша, а мы все гадаем куда вы подевались? А вы в глуши, здесь...
-Да, вот замужем, муж мой, Александр Максимович Иголкин.
-Иголкин? Это не тот ли Иголкин, комбайнёр, стахановец?
-Да, это мой муж...
-Даааа, вон как судьба распорядилась. Что же, желаю счастливой жизни, с комбайнёром и стахановцем, Александром Максимовичем Иголкиным...
-Спасибо, вам тоже счастливо.
Заело Саньку, чем он хуже этого лощёного? Зарабатывает хорошо, может позволить жене не работать, а дома...Дома сначала допрос Вере учинил, а потом...Потом по лицу ударил, в плечо толкнул и под дых дал.
Закричала Вера, словно птица раненая, да выскочила в чём, была, убежала вдоль по улице.
Не погнался Санька за ней, а куда ей деваться? Ну побегает, к речке может спустится, повоет у ветлы, да домой и вернётся.
А бабу, её учить надо, тогда шёлковая будет.
Выпил ещё самогона и спать завалился.
Проснулся утром, башка трещит.
-Вера...Верочка, дай рассольчика, милая.
Тишина, мать у сестры третий день в гостях, а где же Вера? В магазин может пошла? Так туфли вон стоят и плащик висит и сумочка, ну да, сумочка, модная она у него, жёнушка, сумочку всегда с собой носит, там ничего такого, в той сумочке, он Саня сам смотрел.
Кошелёчек маленький, зеркальце, что нос не увидишь, пудра какая-то, да помада, а ещё духи маленькие.
Пойдут куда, она Вера вот с этой сумочкой.
-Та на чёрта она те сдалась, Вер?
-Так положено Санечка, - смеётся.
-Та, кем положено, Вера? Не видал ни одной бабы в деревне чтобы с собой авоську носили, ха-ха-ха, - смеётся Санька.
Может Вера наконец-то начала как все бабы, нормально ходить в магазин, с авоськой в кармане?
Вера не пришла через час, и к обеду, а к вечеру всё село знало, что от Саньки Иголкина жена сбежала с городским полюбовником, ждал он, мол, её, в защитке, что в конце села.
Подхватил на руки, то кружил, то целовал - миловал, сели в машину чёрную и уехали.
Кто это сказал?
Так рябая Варвара.
Многие видели, как бежала в слезах, босая, в одном разорванном платьишке Вера, как выбежала на дорогу и упала, как раз артисты, что из района приехали, отъезжали от клуба, выскочили, на руках её без чувств в автобус занесли и уехали, но...
Вера чужая, а Варвара рябая и Санька, и тётка Прасковья, Санькина мать, они свои.
Ну и что?
Подумаешь, погонял мужик немного, знать за дело...
Через две недели приехали хмурые, здоровые ребята, братья Верины и тётка с ними Верина, за вещами и документами.
-Смотри, не приезжай лучше в город... увидим...плохо будет.
-Где жена моя?
-Забудь.
-Эээх, ты. Кусок золота тебе дали, с конскую голову, а ты всё профукал, тьфу на тебя, ярыжник, найди по себе бабу, вон косоротую Дуньку, что песни у вокзала поёт, вот тебе пара, загубил девку, ирод, - плюнула тётка Саньке под ноги и пошла в машину.
-Энто ж Санькя ей вешши куплял, - встряла мать.
— Это всё Верино, пусть забирают, - махнул рукой и ушёл в комнату.
Два дня лежал, на работу не ходил.
-Ооой, ооой, - причитала тётка Прасковья, -сглазяли, ироды, ооой, батюшки, - и бегала к старухе Вороновой за святой водичкой, чтобы умыть Саньку.
Говорила яму, ня ездий ты Санька, в энтот город, ня вязи энту фифу, ооой.
Пока мать выла, да причитала, пыталась снять порчу с сына, Санька встал, взял верёвку и пошёл в сарайку, хорошо девка Полозова заметила, как закричит, за ноги держала Саньку, подняла и держала, откуда только сила в девчончишке взялась, пока мужики прибежали да, отрезали ту верёвку.
Живой Санька, только горло немного повредил, хрипел долго.
Спасительницу потом отблагодарил, конфет ей шоколадных целый подол насыпал, да отрез штапельный на платье подарил.
Она потом, как подросла, в платье из того отреза, на свиданку к Саньке бегала, да вот так.
Вырастил можно сказать себе невесту.
Замуж за Саньку потом вышла, детей нарожала.
Как -то девчонка их с Санькой дочка, нашла фотографию старую, да матери принесла.
-Мама, а кто это, артистка такая красивая?
-Так, тётка чужая. Положи, где было или лучше дай мне.
-Не дам, - дочь спрятала руки за спину, - ты в печке сожжёшь.
- Убери сглаз моих, увижу...сожгу.
Спрятала маленькая Верочка фотографию своей чужой тёзки, ничего сделать жена не могла с Санькой, сказал Вера будет, хоть что ты ему, и плакала, и пыталась на свой манер, Танечкой звать, как глянул раз, будто холодом обдало, руку на жену не поднимал ни в коем случае, а так посмотрит...Лучше бы ударил, думает иной раз жена.
Так у Иголкиных своя Верочка появилась, родная.
Супругу свою первую так Санька и не видел больше, однажды были с женой в городе видел он, как из магазина вышла женщина красивая, такая что дух захватывал, а следом девчонка, шибко на ту женщину похожая и ещё на кого-то, Санька чуть шею не свернул.
-Санька, - услышал он красивый, до боли знакомый голос, - ты чего там плетёшься, давай быстрее, нам ещё надо к бабушке с дедом поехать.
-А папа?
-Папа позже подъедет.
Обернулась женщина, в лице поменялась на секунду, села быстро в машину и девчонку затолкала.
Приехал домой Санька, нашёл фотографии свои детские, немного, одну в год по мере того, как рос Санька, у всех так было...так вот кого напоминает девчонка...его Саньку, вот он в четырнадцать лет...
Ушёл на речку, волком выл, песок в рот себе толкал... руки все посодрал.
Дочь, это его дочь, да как скажешь...Кому?
Не сберёг, это же она тогда...беременная от него, от Саньки...Ведь любила его Вера, любила сто процентов, а он дурак...
***
-Мама?
-Да?
-Тот дяденька...
-Какой дяденька? Санька?
-Там у магазина...ты будто призрак увидела, кто он?
-Откуда же мне знать Санька? Разве я могу знать всех дяденек в городе?
-Он смотрел на тебя, а потом на меня, мне показалось что-то знакомое в его лице.
-Да? Странно, все люди делятся на типажи, скорее всего тот дяденька похож на кого-то из знакомых тебе, Санька.
-Да? А мне показалось что он...похож на меня.
-С ума сошла? У того дяденьки были усы, а у тебя нет, - смеётся Вера.
-Мама, а откуда ты знаешь, что у него были усы? Ты его тоже заметила?
-Санька, у всех дяденек есть усы.
-Не у всех, у папы нет...Мам, а тот мой родной папа, он точно умер?
-Точно. Всё, хватит это уже не смешно.
- А я и не смеюсь...Я до пяти лет его ждала и верила, что это ошибка, а потом ты вышла замуж за папу Андрея, я тогда перестала его ждать.
-Я тоже, - подумала Вера, - я тоже...
....... автор - Мавридика де Монбазон
Насмотревшись мемов про "юристов по разводам" я лениво хожу в офис в ожидании той самой толпы, кто закидает меня деньгами будет посылать в суд, но пока - увы (суды "не закрыты и не открыты" до июня). Однако консультации никто не отменял.
Видимо потому, что работа "встала" на 2 месяца, я и мои коллеги частично уклонились от волны душевнобольных клиентов, которая накрывает нашего брата весной и осенью. Ну, так я думал до вчерашнего дня.
Пришел к нам на консультацию мужчинка, лет 35-40 и в беседе с нашим директором пояснил:
Живёт он в деревеньке недалеко от города, где его почти все знают. И была у него "проказа" он покупал и носил женскую одежду. А потом заказал и применял по прямому назначению - крем для увеличения груди. По нашим догадкам такое средство на гармонах и в результате он получил проблемы со здоровьем (не только с головой, видимо). Ощутив боль в грудной клетке он незамедлительно поехал в местную гинекологическую больницу, где местным врачам поведал сию историю. Барышни-гинекологи не стали особо разбираться (представляю, как они охренели) и вызвали дурку. В которой дядя и провел следующий месяц.
Выйдя из дурдома, он решил туда больше не возвращаться "потому что там телевизора нет и гулять не разрешают".
Возникает вопрос, зачем же он пришел к юристам?
Да всё просто. Дома в деревне его все обижают и камнями кидаются, а он больше женские вещи не носит, но хочет отрастить длинные красивые волосы. Ну а ему не разрешают, издеваются и говорят что он бабу похож. Ему такое сравнение не нравится (хотя казалось бы). И в итоге он и спрашивает, что ему делать и как жить. Ага, у юриста же ну, к кому же ещё идти:)
В итоге ему было сказано:"У вас густые красивые волосы. Кипелов вот ходит с длинными волосами? Ходит. Ему же никто не говорит, что он на бабу похож? Вот и вы не переживайте. Хотите отращивать волосы, отращивайте!"
Не, мы конечно поржали с этой истории. А потом задумались и стало дядьку жаль. Он вроде безобидный, просто хотел носить платья и длинные волосы (но чтобы его не сравнивали "с бабой"), а ему вместо помощи камнем по спине и оскорбления. Но запомнился он нам, это да.
Много лет назад мы с мужем завели котенка. Ну как мы - я хотела, муж не хотел, но пришли к компромису и поздним осенним вечером поехали на автобусе за Львом. Лев оказался рыжим демоном с тремя батарейками в жопе, пропеллером за ушами и дурнинкой в глазах. Он как собака приносил нам фантики и как последняя скотина нападал по ночам на наши ноги. Выставлять его из комнаты на ночь было бесполезно - тогда он включал внутреннего барана и брал дверь на абордаж, разбегаясь и пытаясь протаранить ее лбом. Орал он как злой прораб на стройке, я абсолютно уверена, что разговаривал он исключительно кошачьим матом, и если бы мог, ходил бы с папиросой в зубах.
Мужа он не признавал. Меня, наверное, уважал, потому что умела открывать белую холодную коробку, где хранилась еда. Мог ночью лечь между нами в постель и пытаться вытолкать мужа с кровати. Чтоб вы понимали, эта рыжая туша весила 9 килограм, так что это у него неплохо получалось.
Однажды он залез в кастрюлю с борщом и пытался выловить оттуда мясо. Морда вся в красном борще, лапы в красном борще, по всей кухне красный борщ - картина "место жестого преступления, осторожно, не наступите на кровь". Я сказала "мыться!" и муж потащил этого маньяка в ванную. Оттуда доносились звуки драки, маты, плеск воды. Через 10 минут Лев и муж вышли. У Льва морда в крови, лапы в крови, у мужа от плечей до трусов царапины. "хкй с ним, сам оближится" - сказал муж и пошел за пластырями.
Лев охотился. Охотился на всё, что шевелилось - мячики, ноги, шторы, мужа, мышей, пауков, а то, что не шевелилось - он шевелил и тоже на это охотился. Я готова поспорить, если бы это шерстяной монстр сбежал из дома - это была бы проблема уличных животных, но никак не его. Этакий Хищник против всех. Однажды к нам во двор зашел енот, его спасло только стекло между ним и Львом.
Лев не любил ласки. Ему чуждо были поглаживания, почесушки за ушком и просто поваляшки. Ни разу за 4 года жизни с нами он не пришел ко мне на колени. Он никогда не мурлыкал. Казалось бы, эта шерстяная тварь никого не любит и живет с нами только потому что ему так хочется.
Однажды Лев начал гадить мимо лотка. Никогда такого не было, я уж подумала - очередной закидон. Пару дней это продолжалось. Потом мы пошли к ветеринару. Кристализация мочи от неправильного корма, коту больно писить и он связал боль со своим лотком и боится туда ходить теперь. Прописали противовоспалительные и курс капельниц. Капельницы надо делать каждый день, 10 штук. Если возить к ветеренару - 400$ за капельницу (дело происходит в Канаде).
На семейном совете решаем, что капельницы буду ставить дома я сама. Ветеринар выдал пакетики, иголки, трубочки, рассказал как и что, посмотрели еще видосиков на ютубе и погнали. Сняли картину с стены в зале, на гвоздике висит пакетик с лекарством, на тумбочке ровными рядками шприцы и иголки, на столе лежит кот, на коте лежит муж и держит его. Первый раз мы все плакали. Лев - потому что какого хъя эти человеки в меня иголками тыкают, я - потому что жалко котика, но других вариантов нет, муж - потому что ему только надавали по морде рыжей когтистой лапой, но у него тоже других вариантов нет. Капельница капала медленно, шарик на шкирке надувался, я держала шкирку и иглу, муж держал кота, кот крыл нас матом. В общем, это был увлекательный аттракцион. Потом второй день и вторая капельница, потом третий день, четвертый.
На пятое утро мы с мужем проснулись и нашли нашего Льва на полу в полуобморочном состоянии рядом с лужицей крови и мочи. Время было 6 утра, все ветеренарки закрыты, мы кое как нашли круглосуточную экстренную клинику, схватили кота в охапку и поехали туда. Мочевой канал совсем закупорися, лекарства не помогали, мочевой пузырь в два раза больше нормы, не опорожняется. Там ему ставят катетор, отводят мочу, прописывают антибиотики, еще какие-то лекартва, процедуры, опять лекартсва, процедуры. Лев лежит на столе, даже не сопротивляется, я глажу его по голове и утираю слезы, он прикрывает глаза и просто лежит. Муж тоже гладит его по рыжему боку и все приговаривает "давай Лев, ты же мужик, там еще енот непижженный ходит, тебе еще рано так умирать!". Врач настаивает на стационаре на 10 дней, спец питании.
Мы приходили навещать Льва три раза в стационар. Ему становаилось лучше. На десятый день мы забрали его домой. Знаете, что он сделал в первый же вечер? Пришел ко мне на дивал, лег мне на колени и замурчал. Я боялась пошевелиться, не веря своему счастью.
На все вместе мы потратили 4000 канадских долларов. На тот момент это где-то 250,000 рублей. Лев прожил с нами еще год после этого, потом в силу обстоятельств пришлось переселить его в другую семью. Он там сейчас абсолютно счастлив, у него огромный двор, где он ловит мышей и бурундуков, он хозяин в доме. Я уверена, он еще долго проживет.
Дядя Фёдор сел в автобус и поехал. Ехать было хорошо. Автобусы в это время за город совсем пустые идут. А в этом кроме них двоих вообще ни единой души не было. И никто им не мешал разговаривать. Дядя Фёдор спрашивал, а кот из сумки отвечал.
Дядя Фёдор спрашивает:
— Как тебя зовут?
Кот говорит:
— И не знаю как. И Барсиком меня звали, и Пушком, и Оболтусом. И даже Кис Кисычем я был.
Но дядя Фёдор был мальчик умный, и вопрос свой он повторил:
— Я, кот, тебя серьёзно спрашиваю. Назови мне своё имя. Или я тебя прямо в этой сумке с моста выкину.
Кот фыркнул обиженно:
— Меня зовут Меланхтон, сын Мелхесиаха, сына Молоха. А с моста меня бросать не надо, я воды боюсь. Только, дорогой мой человек, если ты меня так будешь звать прилюдно, то наши с тобой отношения очень плохо кончатся.
— И как же мне тебя звать?
— Зови меня Матроскин,— предложил кот.— Хорошая фамилия такая. И морская. И серьёзная.
Дядя Фёдор на всякий случай молнию в сумке немного расстегнул и кота внимательно осмотрел.
— Что-то ты не подходишь под фамилию. Вот был бы ты полосатый — другое дело. Да и воды ты боишься. Какой из тебя матрос?
— Ты бушлат морской пехоты видел когда-нибудь? То-то же. А что воды боюсь, так это даже плюс. Вода матросу — верная смерть. Если он в воду попал, значит беда случилась, потонуло его судно.
На это дяде Фёдору возразить было нечего.
Тут автобус остановился. Они в деревню приехали.
Деревня красивая. Кругом лес, поля и речка недалеко. И совсем пусто и тихо в деревне — ни людей не видать, ни птиц не слыхать, даже комаров нет.
Пошли мальчик с котом по деревне пока не увидели одного старичка. Старичок сидел на завалинке, босой на одну ногу, с ружьём в руках и что-то внутри ствола задумчиво высматривал.
— Чинит, небось,— сказал дядя Фёдор Матроскину.
Кот промолчал. А мальчик к старику подошёл и спрашивает:
— Нет ли у вас тут домика лишнего пустого? Чтобы там жить можно было.
Поднял старик глаза — и дядя Фёдор удивился. Никогда он не видел чтобы у человека не только волосы седыми были, но и зрачки.
— Пустого тут сколько хочешь. Вся деревня за реку ушла, в Большой Дом. А свои дома оставили. И огороды. И даже кур кое-где. Выбирай себе любой. А жить — ну это уж как получится.
Дядя Фёдор поблагодарил старика и только отошёл за угол, как за его спиной грохнул выстрел.
— Починил!— радостно сказал мальчик.
А кот снова промолчал и только по сторонам начал оглядываться как-то осторожно. Особенно осторожно он за реку смотрел — там всё туман клубился и проступали очертания огромного здания. И как он ни силился — ничего больше рассмотреть он сквозь туман не смог.
Пошли они дом себе выбирать. А тут на дороге пёс стоит. Вид у пса такой, словно мама его была немецко-фашистской овчаркой, а папа — бульдозером. Цветом, что кусок бетона, только уши ржавые. Ростом — с дядю Фёдора. Глаза кровью налиты. С клыков слюна свисает будто мамины бусы с жемчугом. Сам грязный, будто бы нефтью заляпанный.
— Вот и приплыли,— прошептал кот,— ты только не шевелись.
А пёс, шаг за шагом, всё ближе и ближе.
— Медленно, доставай из рюкзака свой свитер, наматывай на левую руку, нож в правую бери. Когда он прыгнет, свитер пихай в глотку и бей ножом в горло, под челюсть.
Пёс ещё пару шагов сделал. Остановился.
— Дурак ты, кот,— говорит,— Я бы мальцу руку оторвал, что со свитером, что без. А ковырялкой его только сердечки на скамейках выцарапывать.
Дядя Фёдор аж покраснел. И нож со свитером в рюкзак кое-как запихал.
— Другое дело.— продолжает пёс,— Я вообще, чего. Я вообще с вами хочу.
— Зачем это?— прищурился Матроскин,— сожрать нас решил исподтишка?
Пёс только головой помотал.
— Дык я ж вас и так сожрать могу. Хоть исподтишка, хоть без. Только мне это без нужды — вон, лес, там и зайцев полно и другой живности.
— А в чём тогда интерес?— не унимается кот.
Пёс подошёл совсем в упор, посмотрел сверху вниз и жалостливо так ответил:
— Страшно мне тут одному.
Дядя Фёдор ему говорит:
— Мы сюда жить приехали. Давай ты с нами жить будешь.
Матроскин возражает:
— Вот только его нам не хватало для полного счастья. Серьёзно, дядя Фёдор, у меня с семейством псовых отношения не складываются.
— Как у мамы с котами?— спросил мальчик.
— Умеешь ты вопрос перевернуть с ног на уши,— фыркнул Матроскин.
— Возьмите меня с собой, пожалуйста,— взмолился пёс,— Я вас охранять буду. Хоть какие-то живые души.
— Хорошо,— сказал дядя Фёдор,— расскажи только, ты где разговаривать научился?
— Я дачу охранял одного профессора, — отвечает пёс, — У него и выучился. А потом он в город уехал как-то ночью, да так и не вернулся.
— Это, наверное, мой профессор! — кричит кот. — Сёмин Иван Трофимович! Бодрый такой старичок с сабельным шрамом через лицо.
— Он самый,— кивнул пёс,— он ещё всё какие-то кривульки рисовал.
— Рисовал,— согласился Матроскин,— и дорисовался.
— Так что, он сюда не вернётся больше?
Тут кот подумал, что лишнего он наговорил. Сглотнул и ответил как можно неопределённее.
— Это вряд ли.
Пёс аж выдохнул. Даже как-то меньше ростом стал казаться.
— И то хорошо. А меня Шарик зовут. Профессор правда по-другому звал, но я то имя сам не выговорю.
— А меня дядя Фёдор зовут. А кота — Матроскин, это фамилия такая.
— Очень приятно, — говорит Шарик и кланяется. Сразу видно, что он воспитанный, хоть и чуточку жуткий.
Дядя Фёдор сказал:
— Сейчас будем дом выбирать. Пусть каждый по деревне пройдёт и посмотрит. А потом мы решим, чей дом лучше.
И стали они смотреть. Каждый ходил и выбирал, что ему больше нравится. А потом они снова встретились. Кот говорит:
— Не нравится мне деревенька. Когда люди уезжают, они двери снаружи досками заколачивают, а не изнутри. Расскажи-ка, Шарик, что тут случилось?
— Да не знаю я. Я когда профессор уехал, всё больше по лесам жил, охотился, а когда вернулся, никого тут уже нет. Вот только вас встретил.
— А дом кто-нибудь присмотрел?
Дядя Фёдор говорит:
— Я хороший дом нашёл. Там и печка большая, и сад с огородом, и телевизор даже. Крыша красная… только четвёртой стены не хватает.
— Это не дело,— сказал кот,— Я хороший дом видел. Книг много, на леднике запасы разные и даже печатная машинка на столе.
— Ты, Матроскин, дачу профессора нашёл. Не пойду туда,— сказал Шарик.
— На дачу профессора я тоже не пойду,— согласился кот.
— Вот что. Я дом нашёл подходящий,— сказал пёс.— Крепкий, на возвышении, подходы
просматриваются хорошо. Подпол надёжный, и лаз есть из него — аккурат к лесу. Если что, можно уйти тихонько, никто и не заметит. А телевизор и книги мы как-нибудь перетащим.
На том и порешили.
Дядя Фёдор взял удочку и пошёл рыбу ловить. А кот с Шариком печку истопили и воды принесли. Потом они поели, радио послушали и спать легли. Дядя Фёдор перед сном солью порог пересыпал — и спалось им всем на новом месте хорошо и спокойно.
Васютка был похож на птенца. С большими чёрными глазами и широко распахнутым ртом.
Васютка был студентом. Было ему двадцать три годика, из которых последние несколько лет он пытался перевестись на следующий курс. И всё бы хорошо, но очень уж он не любил грызть гранит науки. Зато он очень любил всякие истории, в которых героя призывали к приключениям, а он отказывался, но потом всё равно шёл и, переродившийся после героической смерти, возвращался с волшебным трофеем. И чтобы автор был если не профессор, то хотя бы доктор наук.
— Так что такое обращение Макондо?— повторил вопрос папа, который имел несчастье быть преподавателем Васютки.
Студент, приличия ради, пару раз хлопнул клювом и продолжил молчать.
— А процедура Макондо?— попыталась подсказать мама, которая догадывалась, что с таким спутником они рискуют застрять надолго.
Васютка ещё немного поморгал, и, наконец, изрёк:
— Вы нам такого не давали.
Папа посмотрел на своего студента с укоризной.
— «Основные топологические процедуры», третья лекция. Почерком Лаховой, у которой вы все списываете, четвёртая страница от начала лекции. Процедура Макондо заключается в том, что останки первого человека, умершего в населённом пункте, с соблюдением необходимого ритуала, запечатывают в капсуле. А капсулу кладут…
— В сухое, прохладное, защищённое от света место?— радостно, но немного неуверенно, протараторил Васютка.
— Нет,— покачал головой папа,— это лекарства так кладут, а капсулу кладут в реликварий на нулевом километре. И с этого момента поселение проявляется на Карте.
— На какой карте?— удивился студент.
— Не на какой, а на Карте,— сердито уточнил папа,— есть только одна Карта, а всё остальное — это её неточные копии.
— Пересдача,— развела руками мама.
— Это мой студент, и я буду решать, что с ним делать,— возразил папа,— Ну как, молодой человек, вспомнили, что такое обращение Макондо?
— Ну это когда капсулу вскрывают пионеры и читают обращение потомкам…
— А Макондо — это колумбийский пионер-герой,— с ехидцей подсказала мама.
— Точно!— обрадовался Васютка,— Он ещё превратился в ворону и потерял душу!
— Последний вопрос,— мрачно произнёс папа,— кто такой Рэдрик Шухарт?
— Это я точно знаю!— воссиял студент,— Это немецкий офицер-подводник, который первый обнаружил Р’Льех!
Папа тяжело вздохнул. И мама тоже тяжело вздохнула. В основном потому, что они уже час стояли внутри Главпочтамта, а все скамеечки и стулья были заняты бабушками, которые составляли телеграммы своим внукам и внучкам. Наконец, откуда-то из боковой двери вышел неприметный человечек, что-то шепнул папе на ухо и исчез в неизвестном направлении.
— Ну что,— сказал папа, кивая Васютке,— пошли, отмычка!
— Зовите меня Взломщик,— подбоченясь, потребовал студент,— В крайнем случае «опытный кладоискатель».
— Да как угодно,— согласилась мама, пропихивая Васютку в дверь с надписью
СЛУЖЕБНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ
ПОСТОРОННИМ …מ
Внутри было тихо и безлюдно. Они прошли по короткому коридору и спустились вниз по лестнице на несколько этажей. Там лестница упёрлась в одинокую дверь. Дверь была обита серебристыми алюминиевыми листами и на ней под трафарет был выведен предупреждающий знак: чёрный символ диода в красном треугольнике.
Под диодом виднелась нарисованная химическим карандашом единичка.
— Нам сюда,— смело заявил папа.
Они вошли. Внутри виднелись стеллажи с коробками, уходящие куда-то вдаль. Дверь за их спинами закрылась и раздался такой звук, с которым подпружиненный механизм взводится.
— Ну что, молодой человек,— сказал папа студенту,— вот вам и представился, буквально, последний шанс выяснить, что такое обращение Макондо.
— Да ладно,— махнул рукой Васютка,— сдал же я фольклористику!
— Ещё бы вы не сдали,— нахмурился папа,— если преподавательница считает себя эльфийской королевой.
А потом приказал:
— Марш!
И Васютка зашагал. Да так бодро, что в какой-то момент завернул за угол и затерялся за поворотом. А мама, должно быть, заинтересовалась какими-то особенно любопытными коробками и отстала.
И папа остался один.
Он повернул за один угол, за другой — кругом, покуда хватало взгляда, тянулись одинаковые стеллажи с коробками.
Наконец, он вышел на перекрёсток, от которого все пути уходили вдаль и терялись во мраке.
Из левого прохода вышла мама. Она была одета в вечернее платье, в котором она как-то раз ходила на телевидение. На шее её было чёрное кожаное ожерелье, а губы и ногти у неё были ярко-алые.
— Здравствуй, дорогой,— сказала она,— Я так по тебе соскучилась.
— Здравствуй,— холодно ответил папа,— Великий Принц Ситри, двенадцатый дух. Я узнал тебя. Иди своей дорогой.
Мама вывернулась через себя, превратилась в леопарда с орлиными крыльями, взмахнулами ими и растворилась во мраке.
А из правого прохода вышел Васютка. В руке его был разводной ключ.
— Мне это всё надоело. Давайте-ка, отвечайте на мои вопросы, не то сами знаете,— и Васютка размахнулся ключом.
— Знаю,— ответил папа,— Ты — Савнок, великий и сильный маркиз. Но сила твоя тут ничего не может решить, так что изыди, ты надо мной не властен.
Васютка зарычал, волосы у него превратились в львиную гриву, а потом он весь взял, да и развеялся в воздухе.
В тот же момент, настречу папе выбежал дядя Фёдор.
— Папа, папа!— закричал он,— помоги, за мной гонятся чудовища!
Папа прижал мальчика к себе и посмотрел ему за спину. В темноте ничего не было видно.
— Ничего,— сказал папа,— в темноте нет никого страшнее нас.
— Правда?
— Правда, маркиз Фенекс. Я узнал тебя. А теперь давай-ка покажи мне, где мои товарищи.
Дядя Фёдор помрачнел, вспыхнул ярким пламенем и исчез. А на его месте оказались мама и Васютка.
Они ещё немного прошли и увидели огороженный стеллажами стол. За столом сидел высокий мужчина с длинными пальцами. Он точь-в-точь был похож на начальника автобусного вокзала. Только здесь ножниц не было, а было много толстых тетрадей, в которых мужчина шариковой ручкой писал самые разные числа.
Наконец, он отложил ручку в сторону и внимательно посмотрел на посетителей.
— Ну-с,— произнёс он,— И что вы имеете мне сказать?
— Я не бесчестил священных бегемотов Таурт,— отчеканил папа.
Мужчина скривился.
— Милейший, раз уж вы так далеко зашли, может обойдёмся без клоунады. Что вы от меня хотите.
— Дайте мне число!— потребовала мама.
Мужчина прищурился на один глаз.
— Число, которое вы просите, было извлечено из реестра. Я не могу вам дать его. Вы ведь знаете, что такое обращение Макондо.
— Вы издеваетесь, да?— спросил Васютка.
Очень его расстраивали вопросы, к которым он не успел подготовиться.
— Отчего же, Василий Петрович?— спросил мужчина, прищурившись на другой глаз,— смысла над вами издеваться нет никакого. У вас ведь, буквально, последний шанс выяснить, что же это за обращение такое.
— Вы точно издеваетесь,— расплакался студент.
— Отнюдь нет.— Пожал плечами мужчина и отчеканил,— Обращение Макондо — это типовой ритуал управляемого осквернения казуальных мощей, в результате которого, населённый пункт, симпатически связанный с оными мощами, оказывается удалён с Карты. Каковой акт влечёт за собой формирование топологического замыкания. Со временем, замыкание деградирует и схлопывается.
— Вот именно!— закивал Васютка,— Я как раз вот в точности это и хотел сказать! А число это…
Мужчина посмотрел на Васютку неодобрительно.
— А енохианское число, однозначно ассоциированное с населённым пунктом, получает статус «запрещённого». В одностороннем порядке оно может быть использовано для проникновения внутрь замыкания. Покинуть замыкание на сегодняшний день считается невозможным.
Студент закивал с удвоенной силой.
А мама перехватила свою сумочку так, чтобы можно было легко извлечь её содержимое, и повторила:
— Так вы дадите мне число или нет?
— Как я и сказал,— терпеливо ответил мужчина,— Число это сейчас — запрещённое. Его полагается забыть — и снаружи замыкания его не помнит ни одна живая душа.
— Ну что же,— вздохнул папа,— если ни одна живая душа не помнит, придётся потревожить мёртвых.
— Вы, любезнейший, дайте-ка нам адрес квартиры профессора Сёмина,— вежливо попросила мама, сжимая в глубине своей сумочки какой-то очень острый предмет.
Мужчина размашистым почерком что-то написал на тетрадном листе, вырвал его и отдал маме.
— А теперь пора на выход,— скомандовала она.
— Двигай, отмычка,— приказал папа Васютке.
— А что с пересдачей?
— Как только принесёшь мне направление — сразу поставлю,— пообещал папа.
Обратная дорога оказалась совсем короткой. И у самой двери папа придержал маму, так что Васютка оказался впереди. Пухлыми ладошками он отмахивался от архивной пыли.
— Помыться бы,— сказал он,— Хоть бы лицо сполоснуть.
— Пересдача…— елейным голосом напомнил папа.
И Васютка шагнул к двери. Щёлкнула невидимая пружина. Воздух пришёл в движение и туловище студента скользнуло куда-то в сторону. Руки и ноги ещё добрую секунду продолжали идти вперёд, к обещанной пересдаче, а потом и они опрокинулись в небытие, будто бы их зажевали невидимые шестерни.
— Не сдал,— цокнула мама.
— Пошли быстрее,— решительно сказал папа,— Тут перезарядка меньше минуты. Главное, у нас есть адрес! Пора нам навестить этого профессора Сёмина!
Над рекой стоял туман.
За туманом возвышался большой дом. И так его туман скрывал, что не понять было, на что же он похож на самом деле.
Ни окон было не рассмотреть, ни дверей.
А по реке медленно плыла лодка. На вёслах сидел маленький человек в брезентовом рыбацком плаще. Несмотря на ясную погоду, капюшон закрывал его голову.
Вёсла мерно ходили в уключинах. Лодка приближалась к пирсу.
Пассажир сидел, свесив руку в воду. Был он долговязый, с длинными пальцами, которые по волнам, словно по пианино, наигрывали какую-то простецкую мелодию.
В какой-то момент его рука на что-то наткнулась — он выловил небольшой предмет из реки и спрятал за пазуху.
Лодка причалила к пирсу.
— Ну что, Иван Трофимович, вот вы и прибыли. Вы, знаете ли, в последнее время, очень популярная персона. Очень уж вами там,— лодочник кивнул куда-то в сторону деревни,— интересуются.
Пассажир пожал плечами.
— И, знаете ли,— продолжил человек в брезентовом плаще,— кое-кто важный выражал серьёзные сомнения насчёт того, стоит ли вам возвращаться.
— А это, друг мой, уже мне решать, возвращаться мне, или нет. Потому что иначе, «кое-кто важный» не оставил бы мне выбора.
— Но вы же понимаете, что вы не сможете покинуть,— тут лодочник ещё одно слово сказал, но его будто бы зажевал туман.
— А мне и не надо,— ответил человек и выпрыгнул из лодки,— все мои незаконченные дела остались здесь.
— Дружеский совет: не трогайте мальчишку. Его покровители могут… расстроиться.
— Спасибо,— ответил человек и, не оборачиваясь, зашагал по скрипучим доскам.
Профессор Сёмин вернулся.
Кот попросил у дяди Фёдора карандаш и стал что-то рисовать.
Мальчик спрашивает:
— Ты что придумал?
Кот отвечает:
— Смущает меня, дядя Фёдор, вопрос топологической связности.
— А что такое эта «связность»,— спрашивает дядя Фёдор.
— Беда с тобой, дорогой мой человек: не знаешь ты высшей математики. Вот смотри: есть у нас две точки, а между ними линия. Линия эти точки соединяет. Это, дядя Фёдор, самый простой вариант графа.
— Граф — это вроде герцога?
— Нет,— вздохнул Матроскин,— во-первых, обычно герцог всё-таки выше званием. Но мы сейчас о других графах говорим, о математических. А в математике это, как бы проще сказать, это как острова и мосты между ними. У графа есть «вершины» — это острова. И мосты — это «рёбра». Когда два острова соединены мостом, такие острова называются «связными».
— Но у нас тут островов нет,— заметил дядя Фёдор.
— Угу,— кивнул кот,— зато у нас тут есть почтальон.
— А он остров или мост?
— Почтальон у нас — заноза в заднице. Потому что почтальон у нас есть, а почты у нас нет. Мы сколько раз деревню обошли вдоль и поперёк? Нет у нас ни почты, ни сельсовета, ни даже сельпо. Одни дома жилые.
— И в самом деле,— задумался дядя Фёдор,— неправильно это.
— Вот именно,— кивнул Меланхтон, сын Мелхесиаха,— поэтому я взял бечёвку и замерил длины улиц.
Тут кот прочертил несколько параллельных линий по бумаге.
— Вот Речная улица, вот улица Центральная, а вот Солнечная. Они все идут к реке. И Центральная улица почти в два раза короче, хотя начинаются они на одной линии, и заканчиваются тоже примерно на одной. Река, конечно, не ровная, но настолько она не изгибается.
— Неправильно это,— кивнул дядя Фёдор.
— То же самое с поперечными улицами. Вот 1-я Продольная, вот вторая, а вот третья. И вторая улица тоже короче почти в два раза.
— Так что это значит?
— Что топологическая связность местности нарушена. Кто-то или что-то выкусило центр деревни.
— Насовсем?
— Насовсем нельзя. Это место не уничтожено. Его заперли.
В это время человек с сабельным шрамом на лице шёл по улице Центральной. Глаза его, как глаза слепого человека, не видели ничего вокруг. Он шёл вперёд, не глядя по сторонам и не оглядываясь.
Он шёл, пока деревня не кончилась. И после этого он прошагал ещё немного, пока наконец не остановился.
— Марфа!— позвал он,— Марфуша, выходи!
Никто не отозвался.
— Марфа, выходи! Не заставляй призывать тебя, сама знаешь, это неприятно.
Поднялся ветер. Вот только был солнечный день, а вот небо заволокли тучи и оно стало похоже на стёганое одеяло.
Задрожала почва под ногами.
Встала перед профессором земляная баба.
— Зачем ты пришёл сюда?— пророкотала она и косточки в её чреве развернулись к профессору острыми концами.
— За тем единственным, за чем я мог сюда прийти, Марфуша,— грустно сказал профессор,— сама знаешь, почему ты здесь.
— Не дам!— прошипела баба,— Моё!
— Нет,— грустно покачал головой профессор Сёмин,— Не твоё и никогда твоим не было. Так, отдано тебе на сохранение.
— Давай тогда достойную плату,— пророкотала земляная баба,— дорогую вещь ты у меня просишь.
— Ты была дурочкой, дурочкой и осталась, Марья, дочь Василия Кривого,— холодно ответил человек с сабельным шрамом,— Слушай. Слушай, потому что это я тебе говорю. Ты, проданная за худую корову, испорченная Гришкой Скоробогатым, убитая в ту же ночь и брошенная на болоте, проклятая и не отпетая. Я вернулся с того берега и мне нужно то, что принадлежит мне по праву. Всё, что я тебе могу оставить — это твою власть, настолько и насколько её тебе хватит. Остальное — не моё чтобы дать, и не твоё, чтобы взять.
— Тогда ты сейчас отправишься на тот берег. И уже не вернёшься,— раскатистым рыком проговорили в чреве земляной бабы камни и кости.
Она замахнулась. Землёй и небом разом, захватив костяной горстью тусклое солнце и разномастные облака.
Профессор Сёмин сделал один шаг. Вперёд. И выбросил перед собой сжатые щёпотью пальцы. Рука его прошла в грудь земляной бабы по локоть.
— Я пришёл за тем, что не твоё,— сказал он, будто извиняясь.
— Зачем?— горько спросила та.
Заморосило. С неба капали солёные капли, словно бабьи слёзы.
— Затем…— грустно усмехнулся человек со шрамом,— что больше мне ничего не остаётся. Здесь скоро не останется никого. Ни тебя, ни меня… Так надо. Прости, Марфа, дочь Василия. И отца своего прости. То был худой год после худого года, он ничего больше не мог сделать.
Профессор выдернул руку. В кулаке его был зажат большой латунный ключ.
— Я знаю,— прозвучало в ответ.
Высохшая земля осыпалась. Падали на землю кости и камни.
— Хорошо,— прошептал профессор Сёмин,— Уходи. За рекой тебя ждёт покой. Здесь покоя не будет никому.
— Мальчишку не трогай,— чуть слышно раздалось из запыленного воздуха.
— Как получится,— пожал плечами Иван Трофимович,— как получится.
Дядя Фёдор шёл по Центральной улице. По левую его руку был кот Матроскин. По правую руку был пёс Шарик.
Тяжело и зло они шли.
Посередине улицы стоял почтальон Печкин.
— Что-то вы, граждане, с нехорошими намерениями шагаете,— сказал он.
— А как ты думаешь?— оскалился Матроскин,— Где тут нулевой километр.
— Здесь… — пожал плечами почтальон,— где-то. Всё что найдёте — всё ваше.
— Мы ведь по-хорошему спрашиваем!— серьёзно сказал кот,— что ты здесь от нас прячешь?
— Я здесь от вас,— рассмеялся Печкин,— ничего не прячу. Я здесь вас прячу. От того, кого вы так хотите найти. А ты, Матроскин, так заврался, что уже сам не помнишь, что такое правда. Так что давай-ка ты скажешь мальцу, зачем он здесь оказался.
— О чём он говорит?— спросил дядя Фёдор.
— О том, мальчик,— пояснил почтальон,— что кот здесь был задолго до тебя. И пёс тоже. И оба они видели правду, и как минимум один из них её помнит. Замыкание Макондо, знаешь ли. Есть вход — нет выхода. Они тебя специально сюда притащили, а почему они это сделали — спрашивай у них.
— Кот?— сердито спросил дядя Фёдор.
— Что сразу кот?— ощерился Матроскин,— Ты, дядя Фёдор, выбирай, кому здесь верить. Я, пока что, твою шкуру здесь спасал.
— А я твою шкуру здесь под угрозу не ставил,— отвечал Печкин,— А эти твари больше ничем не занимались, кроме как попытками тебя угробить. Вот можно подумать, что это я тебя заставил с Марфой торговаться?
— С кем?— поинтересовался дядя Фёдор.
— С земляной бабой. И с Лешим,— почти прокричал почтальон,— между прочим, они от взрослых людей даже костей не оставляли, так что это тебе очень повезло, что ты живым выбрался.
— Правильно,— кивнул Матроскин,— он живым остался. Потому что это не просто мальчик. Это нужный мальчик. Это какой надо мальчик, всамделишный. Таких мальчиков, может быть, один на миллион, а то и меньше.
— Это наш мальчик,— прорычал Шарик.
— Мы его искали, этого мальчика. Потому что никакой другой мальчик нас отсюда не вытащит. Ни меня, ни Шарика,— прошипел кот,— ни тебя, Печкин. И мы за этого мальчика костьми ляжем. Потому что это наш мальчик.
— Похвально.— согласился почтальон,— Мне будет очень обидно навсегда исчезнуть вместе с ним. Но я очень тебя прошу. Напоследок. Вот просто из уважения, скажи ему правду.
— Какую правду?— холодно спросил дядя Фёдор.
— Простую, дядя Фёдор,— вздохнул кот,— очень простую. Ты станешь очень сильным Ремесленником. Точнее, ты бы стал очень сильным Ремесленником, лет через десять. Ничего бы не укрылось от твоего взгляда. Никто бы не стал на твоём пути. Ты бы превзошёл своих родителей и тех, кто их учил… но…
— Что?— нетерпеливо переспросил мальчик,— что «но»?
— Но ты никогда не выйдешь отсюда,— покачал головой Печкин,— это место проклято. Поэтому я сделал то, к чему меня всю жизнь готовили. Я вырвал имя из сердца этого места.
— Почему?
— Замыкание Макондо,— вздохнул Матроскин.
— Замыкание Макондо,— подтвердил Печкин,— это место запрещено для всех живых снаружи замыкания. Твои фамильяры пытались обмануть его, но это невозможно. Это место сгинет, потому что оно должно было сгинуть. Оно растает в беспамятстве. Никто не может его спасти, даже ты, мальчик.
— Неправда,— прокричал дядя Фёдор,— так не бывает, чтобы не было выхода. Мой папа всегда говорил, что всегда есть выход.
— Выход есть,— прозвучал незнакомый голос.
Все обернулись.
В нескольких шагах от них стоял старик с сабельным шрамом на лице.
— Выход есть,— повторил профессор Сёмин,— но не для всех. Это место умерло. Из него выйдут только мёртвые.
— И я даже знаю, кто из него выйдет первым,— ощерился Матроскин,— Шарик, фас!
Шарик вспорол землю задними лапами, готовясь к прыжку.
Человек со шрамом выхватил из кармана ключ. С хрустом он вставил его в смеркающийся воздух и провернул.
Воздух исказился, будто призрачные шестерни зашевелились в нём. И вот только что профессор был на расстоянии свирепого прыжка, как внезапно пространство разверзлось и он оказался вне досягаемости. Из небытия возникли новые здания, которых до сих пор здесь не было.
Вот проявилось из марева приземистая изба с вывеской «Почта». Вот выскочила неказистая коробочка сельпо. А вот выросла из небытия бетонная башня с округлыми наростами по углам. И над этой башней нависало дрожащее марево цвета свежего фингала.
Почтальон Печкин сглотнул колючий комок.
— Это Председатель. Бегите. Просто бегите.
Дядя Фёдор, пёс и кот побежали. Потому что из дрожащего фиолетового воздуха вырастало что-то такое, от чего нельзя было не бежать.
А в небе над ними расцветала чёрным огромная клякса. И хоть была она беспросветно чёрного цвета всё равно на неё нельзя было смотреть, так ярко она светилась.
Персонажи этого класса являются одними из самых сильных во вселенной Искаженного Мира.
Основные виды это: кинетики, манипуляторы и искажатели. Большинство этих персонажей имеют иммунитет к магии, но слабы против Киборгов и Демонов.
Кинетикии взаимодействуют с физическими объектами дистанционно. От уровня интеллекта и развития навыка зависит сколько объектов одновременно может использовать тот или иной персонаж этого класса. Кинетики высоких уровней могут использовать стихийные элементы, однако не способны генерировать их сами.
Манипуляторы обладают способностью влиять на разум и подчинять своей воле. Они способны вызывать иллюзии, внушать и читать мысли, блокировать воспоминания, влиять на эмоции и поведение оппонентов.
Искажатели - редкий вид псиоников, эти персонажи обладают способностью влиять на время и пространство, кратковременно изменять физические свойства объектов, а также ненадолго забирать и использовать силы других персонажей.
Это часть лонгрида об истории Французской Геодезической Миссии в Перу. Предыдущие части можно найти тут:
10. Дорога на Запад.
18.
Мы оставили экспедицию осенью 1739года. Наши герои, преодолевая неприязнь и непримиримость в некоторых научных вопросах, сплотились в борьбе за судьбу собственной экспедиции. Они потеряли двоих коллег, но впервые с 1735 года перед ними замаячила надежда на возвращение во Францию. Фактически, измерения были завершены (почти). Надо было только дождаться, пока Лакондамин, Буге и Годен выполнят окончательные вычисления триангуляции и определят разность широт между севером и югом измеряемой дуги.
Треугольники и исправленные углы в них из отчета Лакондамина
Обработка треугольников
После того, как треугольники были измерены, следовало, наконец, определить длину цепочки треугольников. Все длины сторон должны были быть спроецированы сначала в горизонт (на уровне самого низкого из сигналов), потом на уровень самого низкого сигнала: Карабуро.
1) Измеренные углы треугольников приводили к горизонту, после распределяли невязку.
2) Находили азимут сторон треугольника.
3) Находили расстояние вдоль меридиана (dX)
Невязки в треугольниках
Угловой невязкой треугольника называют отличие суммы его углов от 180 градусов (для плоских треугольников). Чем она меньше - лучше (скорее всего) мы выполнили измерения. Невязка в треугольниках составила от в среднем 8 до 30”. В каждом из 33 треугольников два из трех углов исправляли на какую-то величину (казавшуюся разумной), чтобы сумма всех углов была равна 180 градусам.
В журналах при этом встречается и треугольник с 3’ невязкой Такая большая величина кажется странной: почему ученые не выбраковывали самые неудачные измерения?
Поиск dX (расстояния вдоль меридиана).
Зная наклон стороны треугольника к меридиану и ее азимут - можно было найти DX - длину проекции стороны треугольника на меридиан. Сумма всех проекций и составляла искомую длину дуги меридиана.
Поиск проекции сторон треугольника на меридиан (отмечен желтым)
Чем измерить широту
Легко сказать - почти все сделано. С последним этапом: широтными измерениями тоже вышла накладка. Поскольку ученые триангуляцию выполняли двумя независимыми бригадами, наборы треугольников у них тоже оказались немного разными. С одной стороны, это снова обеспечивало контроль результатов по независимым измерениям. С другой, обрекало команду на дублирование работ, а значит, нужно было больше инструментов.
Зенитный сектор Грэхэма 1727 года выпуска в интерьере. Музей Гринвичской обсерватории.
Беда в том, что зенитный сектор для измерения широты был заказан Годеном в Гринвиче в единственном экземпляре. Поэтому осенью 1739 года (как раз после корриды в Куэнке) экспедиционный мастер Теодор Гюго приступил к изготовлению второго зенитного сектора. Работа требовала особых материалов, и инструментов, муфт, линз, микрометров, которые в Кито отсутствовали и выписывать их пришлось из самой портовой Картахены. За время вынужденного простоя у Буге появилась возможность окончательно оправиться, от ран, полученных на корриде. Помните, его там чуть не убили?
Зенитный сектор Грэхема (Брэдли)
Мы уже обсуждали это: прибор изобрел известный британский мастер Джон Грэхем в 1725 году для астронома по фамилии Брэдли. В 1734 году Луи Годен попросил Грэхема изготовить экземпляр для миссии в Перу. Тот добавил несколько усовершенствований и обещал инструмент с точностью до 7” дуги.
Для справки: современные электронные тахеометры измеряют углы с точностью 2-5 секунд дуги. Самые точные 0,5 секунд.
Но тут кроется небольшая сложность: мы не можем определить, с какой точностью измеряет углы самый точный прибор в мире. У нас не будет эталона, с которым можно было бы сравнить результаты. По-хорошему, точность (погрешность) измерения углов зенитным сектором можно определить только в результате многократных измерений одного и того же угла: у ученых был этот угол, располагался в горизонтальной плоскости. Но нельзя просто так взять и положить на бок целую обсерваторию. От этого, как потом окажется, она портится.
Работа с Зенитным сектором из журнала Лакондамина.
Напомню, как выглядел зенитный сектор. Инструмент представлял из себя 12-футовую (3,5 метровую) зрительную трубу, крепившуюся к потолочным балкам обсерватории так, чтобы иметь подвижность в плоскости меридиана. В трубу наблюдали за кульминацией звезды, а потом определяли угол между отвесной линией (буквально отвесом с грузом) и кульминационным (самым верхним) положением зрительной трубы. В измерениях участвовали двое: наблюдатель, следивший за звездой угломерной дугой, и ассистент, отмечавший время измерений по точным маятниковым часам, чтобы потом определить, какому из наблюдений соответствует наивысшая точка светила. Следует упомянуть, что это все происходило ночью, при свете свечей и наблюдатель часами лежал с затекшей шеей под окуляром. Увы, при всей свой высокотехнологичности сектор не являлся портативным. Его монтировали во временной или постоянной обсерватории, а потом неделями настраивали.
К концу октября 1739 года второй (18-футовый, огромный) зенитный сектор был готов. Ученые заняли свой наблюдательной пост в одной из городских церквей Куэнки. Предстояло очень много работы: установка, поверка и юстировка совершенно нового прибора. Это был процесс кропотливый, капризный и не терпящий спешки. А спокойно работать не удавалось. Местные жители, в особенности, дамы, имели память долгую и недобрую (это все после корриды). Завидев ученых на улице, они налетали на них со скалками, метлами и бранью, вынуждая прятаться, защищать инструменты, лица и журналы. Вскоре ученым дали понять, что в из города им лучше убраться, иначе их зарежут.
Звездное небо над головой французской экспедиции 27 ноября 1739 года (если конечно не было облачно в ту ночь). Наблюдали Эпсилон Ориона, Альнилам, среднюю звезду в поясе Ориона. Он проходил через меридиан около часа ночи по местному времени. Пояс Ориона выбрали, потому что он находится практически над экватором, а значит проходит рядом с зенитом (т.е. хорошо виден) и, главное, он хорошо знаком французским астрономам.
Немного о терминах: я намеренно сохраняю терминологию современников: во всех книгах Ульоа, Лакондамин, Буге, Хуан упоминают zenith sector. Сектор является частным случаем “зенитного телескопа” - телескопа, предназначенного для наблюдения звезд, близких к зениту (прямо над нашей макушкой). Существует более поздний и куда более известный у нас термин “зенит-телескоп”, однако выглядит он совсем иначе, поэтому я продолжаю именовать инструмент "сектором".
Наблюдения перенесли в сельскую местность. Погода долго не радовала: рядом были горы, которые притягивали облачность. В дневниках Буге приводит единственное светлое воспоминание за этот период. Фигуры ученых на горных вершинах стали неотъемлемой частью местного пейзажа и проникли в местный фольклор. На одном из индейских праздников-карнавалов французы наблюдали… самих себя. индейцы изображали (довольно похоже) пришлых ученых с их инструментами. Со штативами из веток и зрительными трубами из бумаги. Такие вот рыцари твердой точки.
The wedding of Kloris and Roosje: a couple dance to the music of a fiddler, other people sit at a table eating and drinking. Engraving by P. Tanjé after C. Troost, 1734. Troost, Cornelis, 1697-1750.
А еще в январе 1740 года ученые посетили свадьбу одной из племянниц Мальдонадо. И отзывались о ней как о лучшем своем "отпуске".
Как бы ни хмурилось небо (помните, зима, сезон дождей), измерение широты на юге и севере закончили к маю 1740 года (и то хорошо, потому что Орион теперь не был виден, заслоненный солнцем). Пьер Буге написал в своем дневнике, что «счел свою миссию выполненной». Измерения были прошиты и заверены нотариально (что, вероятно, немало удивило местного нотариуса). Партия паковала багаж и готовилась к скорому отплытию. На родину отправились письма родным о скорой встрече. Оставалось только все перепроверить и вычислить значение длины дуги меридиана.
О недостатке коммуникации
Нежелание участников экспедиции общаться друг с другом и разговаривать словами с самого начала волновало окружающих. Вот что писал по этому поводу Пьер Моро де Мопертюи своему помощнику Андреасу Цельсию (и вы прекрасно знаете, кто это такой, это его шкала на термометрах). Кстати, сплетни о ходе перуанской миссии ему предоставлял его старый друг Шарль де Лакондамин (да, участник экваториальной экспедиции. Он вообще старался ни с кем не ссориться: мало ли как жизнь обернется).
"...конфликт между ними не оставляет мне надежды на успешное завершение чего-либо. После нескольких отвратительных скандалов, они на полгода перестали общаться, а как без обсуждений, можно завершить работу? Боюсь, что все закончится тем, что один из них погибнет, а двое других вернутся ни с чем, да еще один обогнет Землю с Запада, а другой - с Востока (это Мопертюи поддел коллег за их подход к Кито). Или они перережут друг другу глотки. Что же касается наклона эклиптики (это угол наклона земной орбиты относительно экватора), которую они мерили своим 12-футовым сектором, то результаты у них разнятся на 16 секунд. Если так пойдет и дальше, то одна часть команды заключит, что земля вытянутая, а другая - сплюснутая".
Портрет Цельсия, второго лица в Арктической экспедиции. Olof Arenius, Public domain, via Wikimedia Commons.
Но Мопертюи был предубежден. Это ведь были его соперники. Ему НАДО было выставить их в самом непривлекательном свете, чтобы выделить значимость своих собственных результатов. Тем не менее, и измерения широты были завершены. Дело оставалось за малым: обработать.
Сомнения в результатах
Да, работу выполняли разными инструментами и разными бригадами. Зато такой подход давал возможность проконтролировать результаты. Маленькая деталь: для контроля следовало предоставить друг другу журналы измерений. Отправлять сырые необработанные журналы на суд недоброжелателей? Легко ли это? Вот Луи Годену этого отчаянно не хотелось. Когда Буге предложил “объединить данные”, тот ответил ему следующее:
...что же касается того, чтобы вы мне передали свои измерения, то полагаю, я уже имел честь вам сказать, что не желаю этого и ни в малейшей степени в них не нуждаюсь. Если бы вы были тут, то я бы сообщил вам свои измерения с Южной точки, как я и собирался, чтобы мы могли сравнить наши наблюдения. Теперь я сначала намерен проверить свои результаты и на время отложить. Когда наступит время, мы сравним наблюдения с Северных точек.
О “пляске звезд”
Есть подозрение, что на самом деле столь резкий тон был вызван не высокомерием ученого, а его тревогой. Во время обработки журналов он заметил, что высота звезды, которой, вообще-то полагалось быть неподвижной на небосклоне, ночь от ночи менялась. Самым очевидным было заподозрить в дефекте самодельный 18-футовый зенитный сектор. Для контроля ученый заказал Гюго изготовить еще один, поменьше, а сам тем временем бросил все силы на поиски закономерностей в «движении» звезды. Доверяй он коллегам - вынес свои сомнения на обсуждения, взял бы их результаты для сравнения. Но Годен “закрылся”, перепроверяя свои журналы и рассчитывая разобраться самостоятельно. Кстати, именно “беспрецедентная точность” сектора Грэхема пустила Годена по ложному следу: он полагал, что, используя самый точный телескоп в мире, наблюдает ранее неоткрытые "собственные движения" звезд.
Редуцирование измерений
А что же его коллеги? В это время Лакондамин был целиком поглощен судебным процессом по привлечению к ответственности виновных в смерти Синьержи. Он считал это личной первостепенной задачей. Ну и на самом деле - попробовав себя в работе с людьми, Лакондамин несколько охладел к астрономии, в которой смелое и отважное закончилось, а оставалось муторное и долгое.
Пьер Буге шел своим путем: он готовился к поездке на западное побережье (в ту самую Манту, куда они когда-то самовольно высадились Зачем?
Вулкан Пичинча был виден и с мест триангуляции в районе Кито и с побережья Манты. Именно его высоту относительно моря и должен был определить Буге.
Ученые отправились в Перу для того, чтобы привезти “достоверные” сведения о длине дуги меридиана. При этом за годы неудач экспедиция здорово растеряла кредит доверия у парижской публики. Они собирались вернуться быстро, а получилось долго, дорого и конфликтно. Буге осознавал, что если один участник привезет одну цифру, а другой - другую (как в письме выше боялся Моперюи) - ни одному из них не поверят. Поэтому измерения нужно было уточнить настолько, насколько это возможно. Для этого нужно редуцирование.
Небольшая справка
Редуцирование - это “перенос” измеренных величин (сторон и углов треугольников) на единую поверхность. Чтобы сравнение (французских и перуанских результатов) было корректным. Этой поверхностью является уровень моря. Необходимо ввести поправку за то, что треугольники измерялись в горном массиве. Cредняя высота его над морем: 5 км, немало, прямо скажем, но это мы знаем сейчас, а Буге должен был узнать. Первоначально поправку за высоту планировали определять барометрическим нивелированием.
Ртутный барометр из иллюстраций Хуана и Ульоа.
Ученые замеряли атмосферное давление на каждой наблюдаемой точке и знали, что давление тем меньше, чем точка выше. Но на барометры, кроме высоты, влияла температура и влажность, более того, из них испарялась ртуть, а ртуть местного производства давала нестабильные результаты. Короче, веры этим барометрам не было. Так что к 1740 году Пьер Буге отправился к побережью определить высоту гор и вулканов, видимых также с пунктов триангуляции (это называют тригонометрическим нивелированием, когда вычисляют превышение, измеряя вертикальный угол между горизонтом и объектом).
Cхема тригонометрического нивелирования: зная вертикальный угол и расстояние до точки, мы можем вычислить ее высоту.
Кстати Буге проследовал той самой дорогой, которую построили по мотивам лакондаминовых маршрутов «через лес». Местный коррехидор Педро Мальдонадо, которого с самого начала связывала с французами тесная дружба, много лет боролся за строительство прямого пути на побережье и, наконец, реализовал свой проект.
Если дорога была отменной, то измерения у Буге вышли не очень. За целый месяц ежедневных наблюдений вулкан Пичинча показался лишь раз, и то на пару минут, «так что я не успел выполнить необходимые измерения», - сетовал Буге в письме, адресованном Лакондамину – «Между тем мы перебиваемся рыбой и фруктами, поскольку половина припасов испортилась, а вторую половину съели тигры» (так он называл ягуаров_. Только к концу августа измерения удалось завершить и, вернувшись осенью в Кито, ученый обнаружил город в необычном положении. 1740 год не задался.
Знакомые узкие улицы оказались запружены мулами и людьми, преимущественно военными. Готовились к войне за ухо Дженкинса. Похоже, возвращение откладывалось на неопределенный срок.
Апд:
Я тут поняла, что есть смысл дополнить: в этот понедельник 29 ноября (и в следующий - 6 декабря) я буду рассказывать эту историю в виде лекции в культурно-просветительском центре Архэ (Москва), который любезно согласился принять меня. Ссылка на событие. Вход бесплатный, будет вестись онлайн-трансляция. Для меня это прямо "дебют", так что если у вас есть желание подискутировать, познакомиться, задать хитрые вопросы или поймать меня на неточностях - то это отличный момент, и я буду рада (поскольку для меня это будет означать, что Лакондамина, Годена и Буге кто-то вспомнил). Продолжение истории будет выкладываться тут в том же формате.
